Танцуя, ты не плачешь
Ее отец Даут Юлтый был одним из организаторов Башкирского государственного театра драмы, стоял у истоков Союза писателей Башкирии. Он был настолько предан делу партии, что дочь назвал в честь вождя мирового пролетариата: Нинель – Ленин.
«Отец напечатал первые стихи Джалиля, - рассказывает Нинель Даутовна. - Это было в 1919 году. В редакцию оренбургской газеты «Красная звезда» пришли два мальчика: «Дядя редактор, послушай моего брата!» Ребенок встал на табуретку и очень здорово прочитал стихи. Его звали Муса Залилов». Судьбы Джалиля и семьи Даута Юлтыя вновь пересеклись в 1956 году. Новому театру, который открывали в Казани режиссер Нияз Даутов и балетмейстер Нинель Юлтыева, было присвоено имя поэта. А первым спектаклем стало «Лебединое озеро». И постановщиком, и исполнителем заглавной партии Одетты-Одиллии была Нинель Юлтыева.
Танцевать она начала в 9 лет. У хрупкой на вид девочки были хорошие данные: большой прыжок, музыкальность. В 1934 году в Ленинградском хореографическом училище открылось национальное отделение. Нинель попала во второй набор – в 1935 году. Проучившись год, девочка приехала домой в Уфу, но попасть обратно в Ленинград оказалось непросто. «Однажды ночью за отцом пришли. Папа молча собрался, поцеловал нас, и его увели. Никогда больше мы папу не видели». Когда Нинель нужно было возвращаться в училище, мама проводила ее на вокзал. Но сесть в поезд вместе с другими ребятами девочке не пришлось. «Нас уже пересчитали по головам и построили, когда ко мне вдруг подошел незнакомый человек, отвел в сторону и сказал, что я никуда не поеду, не имею права ехать со всеми в Ленинград. Он так и сказал: «Ты не имеешь права…». Все уехали, а я так и осталась на перроне с чемоданчиком в руках». Отца Нинель расстреляли, маму на 10 лет отправили в лагеря. В 12 лет девочка осталась одна, но ненависти и злобы в ее душе не было.
«Никто никогда не видел, чтобы я плакала. Мне помогало то, что вокруг были добрые люди, и я занялась профессией, которой должна была заниматься от природы». На помощь талантливой девочке пришел старейший педагог Ленинградского училища, «правая рука» самого Мариуса Петипа Александр Викторович Ширяев. Он выслал Нинель деньги на дорогу, встретил, всячески помогал - «увнучил». В интернате библиотекари собирали для нее газеты со статьями о балете. И вот однажды эти «сокровища» у Нинель отняла соседка по комнате. Она нашла в себе силы сдержаться. И позже во взрослой жизни умела быть выше обид и интриг. В награду судьба подарила Юлтыевой множество незабываемых встреч.
«Spasibo!»
Нинель Даутовна училась у блестящего педагога Марии Романовой-Улановой, матери Галины Улановой, дружила с Аркадием Райкиным и балетмейстером Яниной Брунак (мамой актера Николая Караченцева, которая работала в Казани – прим. авт.), до сих пор поддерживает связь с однокашниками Юрием Григоровичем и Борисом Эйфманом.
«Рудика Нуриева я впервые увидела еще ребенком - в детском саду. Моя сестра была там музыкальным руководителем. Несмотря на репутацию грубияна и скандалиста, он действительно обладал самобытным, ярким талантом. Танцовщик был прекрасный, чего не скажешь о Нуриеве-балетмейстере… Мужские вариации переделывал на женские, женские – на мужские. Рассказал мне однажды, как поставил в Канаде «Дон Кихота» в миноре. Но ведь это мажорный спектакль!»
Когда Юлтыеву пригласили на работу в Каир, там шла борьба за место главного балетмейстера Каирской балетной компании. Нинель Даутовна на все вопросы отвечала так: «Вы меня не трогайте, я приехала сюда впервые, и ни за кого голосовать не буду». После того, как все интриги разрешились, ей объявили: «С сегодняшнего дня вы - худрук Каирской балетной компании».
Она работала балетмейстером и художественным руководителем Каирской балетной труппы, Каирского Высшего балетного института в Египте, балетмейстером и педагогом Каракасского театра в Венесуэле. Ее учениками были арабы, аргентинцы, японцы. До сих пор Нинель Даутовна бережно хранит золотой медальон с гравировкой «Spasibo», который в 80-е годы подарили ей ученики из Каракаса.
Но вопрос «Почему не остались работать за рубежом?» кажется ей, мягко говоря, неуместным. «За границей предлагали прекрасные условия, но я не завидовала ничему. Я ведь дала слово, что вернусь, вернулась. Только переживала из-за безграмотности, бесхозяйственности, которую часто приходилось видеть на родине. Обидно, ведь наши люди имеют право жить лучше».
Все, что есть в душе
Работа для нее всегда являлась основой основ. «Бог дал дар, надо его использовать в полной мере. Я получила знания у потрясающих легендарных педагогов. И как же после этого можно сдаваться перед трудностями? Бывало, перед спектаклем ногу подвернешь, а заменить тебя некем, так что выходишь и танцуешь, превозмогая боль. Родив сына, я через месяц уже танцевала».
Юлтыева внимательно следит за всем тем, что происходит сегодня в сфере классического танца, но в оценках неизменно тактична и корректна. «К сожалению, часто бывает так, что в спектакле ничего не остается от первоначального замысла, и балет получается никакой. Классический танец - самый сложный вид искусства. У драматического артиста есть текст, чтобы играть. У музыкантов - ноты, инструменты. У нас же ничего этого нет. Только музыка. И когда ты ее понимаешь, сможешь показать все, что есть в душе, на сцене, сказать, кто ты и почему ты танцуешь…».
Досье
Нинель Юлтыева родилась 3 февраля 1926 года в Уфе.
Окончила Ленинградское хореографическое училище, Ленинградскую консерваторию. Народная артистка России, Татарстана, Башкортостана, член Петровской академии наук и искусств, обладательница приза «Душа танца», профессор Казанского университета искусств и культуры, художественный руководитель Казанского хореографического училища. Исполнительница 40 ведущих партий, постановщик 33 балетов.
Фестиваль балета имени Рудольфа Нуриева открылся спектаклем «Спартак» 
Татарская Уланова. Виражи судьбы примы оперного театра Нинель Юлтыевой