Прокурор Евгений Дикарев зачитал показания потерпевших (пассажиров и челнов экипажа), приславших в Московский районный суд заявления о том, что согласны на рассмотрение дела без их участия. Показания были получены во время следствия.
АЛЕКСАНДР ЕГОРОВ НЕ ПРИЗНАЕТ СВОЕЙ ВИНЫ. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ СУДА
Независимо от набора фраз, наличия или отсутствия эмоций, большинство пострадавших из данной группы, склонялись к единому мнению – их потрясло, что два судна прошли мимо, не оказав помощи. Некоторые пассажиры выказывали уверенность, что с барж их видели, но не захотели спасать. Это всерьез сказалось на общем настроении и психологическом состоянии. Находившиеся на плотах люди промокли, замерзли, наглотались воды с соляркой. Многим требовалась медицинская помощь. Фактически у всех были порезы или даже кровоточащие раны. Одному мужчине требовался инсулин, иначе он мог впасть в кому. Факт ухода сухогрузов вызвал у людей новый приступ отчаянья, слезы и истерики.
День рыбака?
Нашлось несколько человек, которым показалось, что второй сухогруз («Дунайский-66» Александра Егорова – прим. ред.) начал притормаживать. Двое пассажиров (супружеская пара) указали в заявление, что просят рассмотреть дело без них, потому что не считают себя пострадавшими. А адвокат капитана Аида Камалова зачитала часть показаний одной из потерпевших, касающихся экипажа «Булгарии».
«Никаких действий команды по спасению пассажиров не было. Каждый спасался, как мог. Теплоход затонул очень быстро, в течение трех минут. Теплоход затонул из-за неисправности двигателя, ведь все работники машинного отделения были пьяны, так как отмечали День рыбака».
Сигнала по радио не было
Также в четверг давал показания второй свидетель защиты. Леонид Исаев является начальником Александра Егорова, капитаном-наставником. Он проводил служебное расследование, чтобы оценить действия сотрудника. Он опрашивал самого капитана, членов его экипажа, анализировал технические возможности сухогруза «Дунайский-66». Опрос Александра Егорова проводился 19 июля.
- Сначала с «Дунайским-66» связался шедший навстречу «Арбат», - рассказал свидетель информацию, полученную со слов обвиняемого. – Сообщил, что видел плоты, попросил попытаться рассмотреть, что именно находится на воде. Хотя «Арбат» был ближе к пострадавшим – шел по правой полосе судового хода, а «Дунайский-66» - по левой. Ширина этих полос может достигать двух километров. Егоров мне сообщил, что тоже увидел плоты вдалеке. Но людей разглядеть не сумел.
Леонид Исав подчеркнул, что по радиосвязи не приходило никаких сигналов бедствия. А именно это, а также наличие на воде людей, по сути, и является руководством к действию.
ПОКАЗАНИЯ РОМАНА ЛИЗАЛИНА, СПАСШЕГО ПАССАЖИРОВ. ВТОРОЙ ДЕНЬ СУДА
Сто метров от винта
На вопрос нарушил ли капитан правила кодекса внутреннего водного транспорта, свидетель не сумел ответить однозначно. С одной стороны, тормозной путь сухогруза по проведенным расчетам составляет не меньше километра. Требуется время и на полную остановку, и на сброс якоря. Только после этого можно двигаться к пострадавшим. Но было ли это целесообразно? Ведь «Арабелла» уже находилась рядом.
- Егоров уже начал продумывать меры спасения, - уверен Исаев. – Просто человек растерялся, не смог полностью оценить ситуацию. Возможно, он мог бы подойти ближе, посмотреть, что происходит. Хотя был бы риск, что он утопит людей. Их могло засосать под винты. Они у грузовых судов очень мощные. Опасно находиться рядом с сухогрузом даже на расстоянии сто метров.
ДЛЯ ОСТАНОВКИ СУХОГРУЗА НЕ ХВАТАЛО МЕСТА. ТРЕТИЙ ДЕНЬ СУДА
Аида Камалова попросила Исаева дать характеристику капитану Егорову. Наставник отметил, что тот соответствует всем необходимым требованиям для занимаемой должности. Всегда проявлял себя только с положительной стороны. Нареканий никогда не вызывало и его судно.
Кто лучше знает кодекс?
Несколько вопросов задал свидетелю и прокурор. В частности, уверен ли он в расстоянии тормозного пути, сколько времени требуется для полной остановки судна. А также поинтересовался, хорошо ли Исаев знает правила кодекса внутреннего водного транспорта. В частности статью и пункты в ней, касающиеся поведения экипажей судов в чрезвычайных ситуациях. Оказалось, с данным пунктом свидетель знаком. Попытался воспроизвести его сначала наизусть, а потом по настойчивой просьбе прокурора зачитал из кодекса.
- При ЧП капитан имеет право без согласования с судовладельцем оценить ситуацию, и, по возможности, избрав наименее убыточный для судовладельца способ устранения проблемы, принять соответствующее решение.
Содержание данного пункта и некоторых следующих вызвало бурные споры. Пришлось вмешаться судье и потребовать достойного поведения от свидетеля и тактичности от прокурора.
- Каким образом можно поступить в соответствии с данными правилами? – задал следующий вопрос Евгений Дикарев.
- Если обнаружил людей, сыграть тревогу, остановить судно, спустить шлюпку, отправить членов экипажа к терпящим бедствие людям.
- Как бы вы поступили?
- Не знаю, - развел руками Исаев. - За тридцать лет ни разу не пришлось никого спасать.
В завершении заседания вновь был поднят вопрос о потерпевших, не являющихся в суд.
- Меня интересуют три человека из команды «Булгарии», - объявила Аида Камалова. – Хочу, чтобы их опросили в зале суда. Это старший помощник, рулевой и моторист. На остальных не буду настаивать.
Главы государств выразили соболезнования Дмитрию Медведеву в связи с крушением «Булгарии» 
Обвиняемый по делу «Булгарии» попал в психбольницу