Экспериментальная классика: режиссёр Туфан Имамутдинов о ситуации в ТЮЗе

В нормальном режиме

- Туфан, в прессе появилось интервью о том, что под вашим руководством русский репертуарный детский театр якобы превращается в экспериментально-лабораторный центр… Какая сейчас в ТЮЗе ситуация?

- Ситуация рабочая. Когда приходит новый главный режиссёр, это не может не сказаться на политике театра. Но я пришёл на подготовленную почву - поставил в Казани «Любовь людей», знал труппу. Актёры, работавшие со мной над этим спектаклем, остались довольны. Они и пригласили меня в ТЮЗ.

Если кому-то кажется, что направление театра кардинально поменялось, и мы занимаемся только лабораторией, это ошибочно. Как только я пришёл, мы начали репетировать «Самоубийцу» Эрдмана. Репетировали примерно месяц. Потом я уехал в Новосибирск, где работал над «Мамашей Кураж».

Режиссёр планирует своё театральное расписание на 2-3 года вперёд, и у меня есть договоры, нарушать которые я, к сожалению, не могу. Когда я уехал, мне сообщили, что люди, недовольные моей политикой, пошли в министерство, письма пишут. Это было совершенно неожиданно и непонятно. Без экспериментов театр, конечно,  не живёт. Но Эрдман - классика российской драматургии. Разве спектакль по его пьесе - экспериментальная постановка?

У нас в планах «Маленький принц» Экзюпери, «Страх и нищета в Третьей империи» Брехта, «Визит старой Дамы» Дюрренматта. С такими проектами, в основном репертуарного плана, я пришёл сюда. Они рассчитаны на возрастную аудиторию от нуля до бесконечности. 

 - Ваша постановка «Война глазами детей» к 70-летию Победы понравилась и детям, и взрослым. 

- Это спектакль на основе документальных воспоминаний. На идею выделили деньги минкультуры РТ, фонд Г. Бёлля с немецкой стороны, а также одна из коммерческих компаний. 

Не скажу, что «Война глазами детей» - эксперимент. Эксперимент рассчитан на то, что его показали один раз, оценили и благополучно забыли. А в нашем театре эта постановка  прошла 11 раз за 9 дней. В октябре мы восстановим  спектакль и будем играть его дальше. Важно и то, что такие проекты позволяют театру жить и работать в нормальном режиме. Ведь в этом году мы не получили ни копейки на постановочные расходы.

Не борьба, а творчество

- Когда заработает малая сцена? 

- Это зависит от второй очереди реконструкции, которую театр ждёт 15 лет. Поэтому мы договорились с фондом поддержки современного искусства «Живой город», с творческой лабораторией «Угол» и арендуем площадку на безвозмездной основе, чтобы показывать свои спектакли малых форм. 

- Вы собирались осваивать мировое пространство. 

- Освоение уже началось. В июне швейцарские и русские режиссёры создали с нашими актёрами эскизы спектаклей в рамках лаборатории «Город АРТ-подготовка». Сейчас идут переговоры с институтом Гёте, возможно, к нам приедет немецкий режиссёр.

Мы выиграли грант фонда Михаила Прохорова на постановку о Ван Гоге.  Это интернацио­нальный проект, в  котором участвует художник из Франции, московский хореограф из театра Васильева. Мы решили сделать лого-пластический спектакль. Там будут тексты переписки Ван Гога с братом Тео, танец в японском стиле буто… В общем, кто-то пишет письма, а кто-то пытается работать. 

Остановить время

- Каких авторов вы считаете наиболее актуальными? 

 - Брехта и Горького – многие театры ставят именно их пьесы. Думаю, не зря. Сейчас в центре внимания – социум, его влияние на человека, на семью, а не какие-то вечные эмоции и мысли. Брехт и Горький анализировали то, как кризис разрушает семейные отношения, самого человека. Хотя человек как таковой сегодня уже не интересен. Многие наши современники живут в виртуальном мире. Эмоции там превращаются в какой-то знак, в смайлик, например. Мы обозначаем результат, хотя самого процесса не было. Не проживаем эту эмоцию.

- Можно противостоять разрушению человека? 

- Брехт и Горький своими пьесами пытались противостоять – системе, информационному полю, которое окружает человека, - возможностью иметь своё мнение, сохранить своё «я». Сейчас время больших скоростей. Только что прочитанная новость через минуту может измениться кардинально. И ты даже не успеваешь сформировать о ней своё мнение.  Поток бурлит, и нет момента для остановки, созерцания… Куда этот мир бежит, куда я бегу с этим миром?  Театр – на мой взгляд, и есть попытка остановить время на какое-то мгновение.  

Смотрите также:

• Найти корни. Театровед Нияз Игламов о том, почему нам нужна перестройка →
• «У нас любовь». Ильшат Рахимбай об исламе и православии и смыслах кино →
• Александр Славутский о власти, партиях и миссии театра →