«У нас любовь». Ильшат Рахимбай об исламе и православии и смыслах кино

Молодой татарстанский режиссер Ильшат Рахимбай рассказал «АиФ-Казань» о том, как собирал деньги на фильм, взявший приз на Казанском фестивале мусульманского кино, и почему актеры в нем готовы были играть бесплатно.

Скинуться на съёмку

Венера Вольская, «АиФ-Казань»: «Меня зовут Ильшат Рахимбай, я режиссёр из Татарстана, и я верю, что кино может остановить войну» - так начиналась одна из презентаций вашего фильма. Вы снимали игровые короткометражки, но вдруг взялись за такую сложную тему, как отношения православия и ислама.

Ильшат Рахимбай: Действительно, для меня это первый настолько серьёзный фильм, со взрослыми актерами, c антуражем. Сюжет короткометражки «Представь» такой: в русской и татарской деревнях живут два брата - священник и мулла. Они не ладят, но когда батюшка умирает и жители русской деревни оказываются без духовного отца, его брат встаёт перед выбором - помогать или нет людям постигать Бога вне рамок религий? Но фильм не только о  религиях и взаимоотношениях их приверженцев. Он о том, что нет никакого смысла проживать жизнь в обидах и вражде - ни людям, ни партиям, ни странам. Нужно научиться взаимодействовать.

Хочется, чтобы зрители поняли и эти смыслы. Но спустя полгода после премьеры я вижу, что фильм получился слишком авторским, артхаусным, и мне уже хочется его переделать. Хотя я рад, что он трогает зрителей – многих до слёз.

- Межрелигиозная рознь усиливается, на ваш взгляд?

- Я раньше думал, что всё это осталось позади как синоним дремучести. Но разгул терроризма, обострение отношений буддистов и мусульман в Юго-Восточной Азии говорят о противоположном. Люди по-прежнему легко управляемы идеологией или фанатиком. Почему-то трудно объяснить, как важно не давать себя гипнотизировать. Особенно массе, толпе. И вот об осознанности – мой фильм.

- А в Татарстане как обстоит дело?

- У нас между религиями не терпимость, а любовь. Мы же не терпим друг друга - мы сжились и сдружились.

Вложился в казанских парней

- Сопродюсер вашего фильма – известный продюсер Александр Шульгин. Как вы нашли друг друга?

- Он узнал о нас на презентации проекта в Екатеринбурге. Мероприятие называлось «Кинохакатон», наш проект взял там главные призы. Сценарий «Представь» вошёл в семь лучших из нескольких сотен претендентов  и в Москве. Эти победы - огромная удача, но появление продюсера российского уровня со словами «мне понравилась идея вашего фильма» - это просто исполнение мечты киношника! Мы были постоянно с ним на связи – я отправлял ему наработки сценария, он делился своим видением, помогал выбирать актёров.

- Неужели Шульгин рассчитывает получить прибыль?

- Я сам не очень понимаю, чего он решил вложиться в каких-то казанских парней. Думаю, что это больше инвестиция в идею. Люди такого масштаба обладают чутьём тренда. Они видят потенциал не только конкретного проекта, но и месседжа. А вообще задача короткого метра - не прибыль, а пиар. Заявить о себе миру, показать на фестивале. Он обычно не окупает расходы. 

- Вы собирали деньги в соц­сетях на создание короткометражки буквально с миру по нитке: «лоты» вспомоществования оставляли 500 рублей (вложились 28 человек), 1400 рублей (вложились 12), 5 тысяч рублей и так далее. Каков результат?

- Я разослал друзьям трейлер короткометражки и обращение – есть мысль снять фильм, его идея вот такая, а дальше сообщение подхватили газеты. В итоге собрали 325 тысяч, и это для меня удивительно.  Инвестировали и обычные офисные работники, и мечети, и бизнесмены. Одна казанская компания, занимающаяся робототехникой, вложила 100 тысяч. Сборы через Интернет - это такая проверка, интересует ли людей эта тема. Она показала, что да.

- Постоянный поиск денег - это было самое трудное?

- Да трудного вообще ничего не было, праздник – после трёхлетнего-то перерыва в съёмках. При создании «Представь» словно Бог меня нёс. Было очень много знаков судьбы на протяжении всего периода съёмок, а я люблю разговаривать с Богом на языке знаков. 

Повезло в первую очередь с участниками процесса - и актёрами, и съёмочной группой. Например, Марсель абый Тимофеев, игравший священника, согласился на кота в мешке - работал со мной в первый раз. Я предупредил, что заплачу за работу после съёмок, со многими мы даже не договорились о суммах, но при этом люди настолько вкладывались энергетически! 

У нас актёры старшего возраста готовы сами заплатить, чтобы сняться в хорошем фильме. Для них возможность раскрыться в кадре важнее. А вторая причина – то, что, к сожалению, в Татарстане очень мало фильмов снимается. Да и то что предлагается - в основном «мыло» или экранизации легенд, а вот психологических драм, философских притч нет.

- А что нужно, чтобы татарский кинематограф расцвёл?

- В РТ сейчас нет киноиндустрии как системы. В Америке она существует целое столетие, и результат - там выдают такой продукт, который продаётся  и заполняет большинство кинотеатров мира. Всё это благодаря жёсткой системе кинопроизводства, где человек не может просто сидеть и осваивать субсидии. Среда и конкуренция вынуждает всё время развиваться, смотреть, биться. Есть даже фонд, который везде рассылает отрицательные рекомендации, если человек сплоховал. 

А в Татарстане, как и почти везде в России, за исключением столиц, все завязано на отдельных энтузиастах. Вот о создании такой системы надо думать. Миляуша Айтуганова, возглавившая весной «Татаркино», мне кажется, понимает это. Татарстан мог бы чаще заявлять о себе в полном метре хотя бы ради продвижения республики. 

Как вырастить Годара?

- Говорят, что в РТ не хватает специалистов в кинематографии.

- Я закончил кинофакультет Казанского института культуры и искусств. Наш курс был первым выпустившимся по этому направлению, а раньше учили телевидению и документалистике. И мы на себе почувствовали, что не хватает прак­тиков и практики. В вузах уровня ВГИКа практика начинается с третьего курса: работаешь на съёмках с именитыми мастерами, тебе дают серьёзную аппаратуру. У нас этого нет, как нет больших павильонов. Понятно, что такого не бывает - только появилась киношкола и сразу стала крутой, нужно время. И всё же необходимо двигаться: снимать, проводить конкурсы, отбирать таланты. Иначе откуда возьмутся татарстанские Трюффо и Годары?

- Чем грозит предложение Минкультуры России обязать прокатчиков выплачивать 5 млн руб. за прокат фильма вместо нынешних 3,5 тыс.?

- В том виде, в котором закон о кинематографии существует сейчас, - это абсолютная смерть региональному кино, в первую очередь авторскому. Сделано вроде с благой целью – зачистить кинотеатры от низкобюджетного иностранного кино, потому что российским производителям позже деньги вернут. Но откуда я возьму дополнительные 5 млн? Это монополизация: останутся пять компаний, которые будут показывать кино, а у маленьких звёзд, которые могли бы разгореться в большие, не будет шансов. Считаю, что татарстанским кинопроизводителям нужно обратиться к тем, кто работает над законом, пока он ещё не принят. 

- Шумиха вокруг фильма Алексея Учителя, авторов которого подозревают в оскорблении чувств верующих, не утихает. Не возникает опасения, что не за горами введение религиозной цензуры?

- Как показывает жизнь, какая погода в Москве, такая и у нас скоро будет. Но пока цензуры нет, по крайне мере, фильму «Представь» разрешения Духовного управления мусульман РТ или Татарстанской митрополии не требовалось.

- Что в обществе нужно менять, на ваш взгляд?

- В первую очередь, нам надо что-то делать с инфантильностью. Если тебя что-то не устраивает, встань и начни что-то менять, причём начни с себя. Я не могу стать президентом страны, но могу ответственно относиться к своим зрителям, осознавая, что именно им транслирую. Я могу быть хорошим мужем и дать хорошее воспитание дочке. Эти «мелочи» мистическим образом меняют всю конструкцию мира вокруг, в этом я уже убедился.