Художница Евгения Шапиро нарисовала потерянную Казань

16 лет она рисует исчезающую Казань, а также портреты, пейзажи, с некоторых пор - и политические карикатуры. После событий на Украине написала сатирический портрет Юлии Тимошенко. 

Добрые дома

«Шапиро Женя защищает Казань» - так говорят о Евгении коллеги по цеху и простые казанцы. Для многих её работы – единственная память о давно не существующих улицах, где прошли детство и юность. 

Так случилось, что после художественного училища Евгения 22 года не брала в руки кисть. 

А однажды вдруг не нашла того переулка, где они гуляли шумной студенческой компанией. В душе что-то дрогнуло, и вот тут-то потянуло к мольберту. «Кинулась рисовать исчезающий город, чтобы оставить на память о Казани хоть что-то, хоть чуть-чуть, - вспоминает художник. - В 1998 году это было уже поздно! Вот если бы в 80-е или в 70-е начать. Сейчас, когда с лица Казани стёрты целые улицы, только и осталось говорить: «Бы да бы». Иду по городу и вижу: и тут, и тут дома нет, а вчера только они и тут, и там стояли». 

Казанскую старину уничтожали быстрее, чем она рисовала. Поэтому пришлось взять в руки фотоаппарат. Однако восполнить все «белые пятна» не удалось. «Не успела сделать ни одного снимка старой Федосеевской, - сокрушается Евгения. - Потом друзья мне достали  чёрно-белое фото 30-х годов, когда эта улица была затоплена водой. 

Дегтярную смутно помню, но по памяти эту улицу уже не нарисую. Кого ни спрошу, нет ни фотографий, ни рисунков. А мне хочется в своей коллекции иметь ещё и эту улицу – она же в центре была (Дегтярная проходила от ул. Айдинова по берегу озера Кабан, своё название она получила потому, что неподалёку шла торговля дёгтем и нефтепродуктами. – Прим. ред.). 

Нет ни одной фотографии улицы Качалова. Именно старой её части, где красивые деревянные дома стояли. Сейчас их уже не нарисовать». 

Ей хотелось плакать при виде разбитых окон, сорванных с петель дверей, а то и вообще без дверей домов... Как будто они шептали ей вслед: «Прощайте, мы с вами никогда больше не увидимся!». Как будто они друг с другом разговаривали: «А помнишь, какой купец у тебя жил? А у меня ещё лучше! А помнишь, какую свадьбу гуляли у Семёновых или Петровых?» 

«Если люди 100 лет там жили, рождались, умирали, играли свадьбы, вся эта информация осталась, никуда не исчезла, - объясняет Евгения. - Современные дома – из стекла и бетона – тоже красивые, но они не вызывают в душе таких тёплых чувств, когда мимо старых домов идёшь. Их же строили мастера, а не какие-то приезжие люди, которым всё равно, для кого и как они работают. Делали наличники резные, вкладывали свои мысли, душу… Многие строили дома для себя – почти вся Казань раньше состояла из таких домов. И много зелени возле них было. Может быть, поэтому они такие душевные. И каждый отличается друг от друга». 

По своему плану

О ней иногда говорят: «Она странная, на корточках ползает, жуков подбирает». «А мне всё равно, что обо мне говорят, - спокойно отвечает Евгения. - Бежит по асфальту живое существо, интересное, сложное. И вдруг жизнь его закончится. А мне хочется, чтобы этот жук и дальше жил.  Ео жизнь для меня важнее того, что обо мне скажут. 

Если бы я беспокоилась, что обо мне скажут соседи, я бы никогда сына не родила… У каждого из нас есть свой план, мы ведь не просто так рождаемся. Хорошо бы понять эти планы и выполнить, а не тратить нервы и время на обдумывание того, кто что о тебе скажет». 

В 90-е Шапиро первой из художников начала рисовать портреты на ул. Баумана. Шла туда, ноги подгибались, руки тряслись. Но она себе сказала: «Смелость города берёт!». Хотела быть свободным художником и стала. 

«Если вижу колоритный образ: рыжих с веснушками, или нос курносый, или кудри растрёпанные, я сама бегу за такими людьми: «Давайте я вас нарисую!». Потому что есть характер, есть за что «схватиться». 

Она всегда много разговаривает, когда рисует портреты. Это помогает быстро понять, какой человек перед тобой, какой у него характер. И всегда спрашивает: «Зачем вам портрет? Ведь можно фотографию сделать». А люди хотят увидеть себя глазами не фотоаппарата, а человека. «Есть, конечно, лица, на которых не прочтёшь ничего. Им бы шпионами работать», - делится наблюдениями художница. 

«Случается ли льстить клиенту? Такое бывает, если вижу  мелкие недостатки.  Но что такое недостатки? Красота держится на «чуть-чуть». Нос поменьше сделаешь, рот немного другой, овал лица на миллиметр меньше...

Чем старше я становлюсь, тем больше мне нравятся дети. Тем лучше я их понимаю и вспоминаю себя: мир кажется необыкновенным, веришь во все сказки… Хотя я и сейчас в них верю». 

Висим на волоске

Евгения вспоминает, как  в детстве её поразил фантастический фильм, где люди общались, видели друг друга на экране, когда их разделяли тысячи километров. Тогда она думала: такое будет возможно лет через тысячу. Но это стало явью уже сейчас. «Здорово, что мы так быстро развиваемся, - говорит она. - Техника – это хорошо. Но вот душа… Она только от красоты развивается. Когда техника не была такой совершенной, душа развивалась лучше. 

Я долго не понимала, для чего пишут книги, картины. Потом поняла: они нужны, чтобы человек стал добрым. Добрым жить легче. А тот, у кого одно  зло в душе, будет крушить, ломать и убивать, как происходит сейчас на Украине…» 

От всех горестей и бед она находит спасение в природе. Ведь в ней всё так красиво, умно устроено. «Почему люди нарушают этот порядок? Планета – тоже разумное, живое существо, многие учёные говорят об этом. Она не будет ждать, когда мы её уничтожим – стряхнёт нас, и мы даже глазом не успеем моргнуть. Судьба планеты, можно сказать, уже на волоске висит, а люди всё думают только о том, как бы денег побольше заработать. 

В Китае за одно срубленное дерево 20 лет тюрьмы дают. В России же деревья за бесценок вырубают.  «Лес остался?» - спрашиваю своих друзей на Дальнем Востоке. «Сопки голые стоят, - отвечают мне. – Граница рядом, туда всё вывозят». Исчезают леса в Пермском крае, уничтожаются и зелёные лёгкие Казани. 30 лет хожу за грибами в сосновый лес возле пос. Вороновка. Там огромный сосновый лес, а сейчас его втихомолку вырубают целыми участками. А ведь сосны когда-то спасли жизнь моему сыну. До 5 лет он 9 раз лежал в больнице с воспалением лёгких. Мы провели с ним месяц в пионерском лагере в сосновом лесу, и после этого болезнь больше не возвращалась.  

...Как бы не пришлось мне делать фотовыставку пейзажей «Природа, которой больше нет». 

Смотрите также:

• Номинант премии «Русский Букер» Гузель Яхина о свободе, любви и своей книге →
• Художница Татьяна Лярсон о дружбе, притчах, городе мира и лесоповале →
• 7 самых ярких осенних романов о любви →