Художник Александр Иншаков о Казани, Свияжске и посредниках культуры

Чужое лицо

- Александр Фёдорович, знаете ли вы, что Казань хотят лишить исторического статуса?* Иначе никакие работы нельзя проводить…

- Уму непостижимо! Любой уважающий себя город гордится своей историей, культурной средой, которая создаётся веками стараниями предков. Когда я писал старые улочки, и представить не мог, что они исчезнут. Особо дорога была Старо-Татарская слобода. Новоделы не представляют интереса, всегда предпочтительнее подлинники. 

- А помните надписи на стенах старых домов «Долой трущобы!»?

- Люди хотели жить в нормальных условиях.Но знаю и то, что в Казани никогда не имелось концептуального градостроительного плана, всё «по кусочкам». Сначала строили на окраинах, это проще и дешевле. Потом добрались и до культурно-исторического центра, который должны были любой ценой сохранить. Но многое сломано, истоптано, уничтожено. Беда старой Казани в том, что строения были в основном деревянными. Камень долговечнее. Но и с деревом всё индивидуально. Взять хотя бы Троицкую церковь в Свияжске, срубленную топором во времена Ивана Грозного… Между брёвнами лезвие ножа не проходит! Если дерево рубят топором, оно становится прочнее. Если пилят, то оно разрыхляется, гниль проникает. Наши предки это знали. 

- Вы, похоже, долго не были в Свияжске. Его изрядно омолодили.

- Я работал директором музея ИЗО, когда мы сделали проект: остров не трогать, а туристическую инфраструктуру создать поодаль. Туристов возить летом на лодках, зимой - на санях.Экзотика! Но тогда не нашлось денег, всё заглохло. Сейчас не хочу туда ездить и гостей возить. Аура исчезла... 

Всё на продажу

- Современная урбанистическая цивилизация совместима с исторической культурой?

- В Европе - да. Там исторического камня не сдвинешь с места без одобрения специалистов. А у нас решения принимают хозяйственники. Когда построили Набережные Челны, я часто ездил туда по музейным делам. Люди жаловались: некуда пойти, приткнуться. Только потом начали заниматься культурной средой. Пример Челнов показывает, куда Казань может дойти, если не одуматься. В Петербурге тоже есть проблемы с новостройками. Но центр города - это гармония, это святое! Центр Казани - архитектурная какофония. И всё ради денег, а не ради горожан.

- Не осталось людей с художественным вкусом?

- Их ведь с детства воспитывать надо, учить. Это не вина их, а беда. Я 35 лет работал в сфере детского образования. За эти годы не построено ни одной музыкальной или художественной школы по специальному проекту. Казанскую художественную школу №1 с её огромной историей переселили в новый Кукольный театр, и в одном помещении занимается два класса. Это же несерьёзно! А раньше знали, как растить не только гениев, политиков, учёных, но и эстетически образованных людей. Царскосельский лицей даже архитектурой своей, интерьером формировал особую атмосферу. А у нас в любой школе либо туалетом воняет, либо столовкой. Я воевал с этим! Помню, была благородная идея: на Адоратского, где строили комплекс 9-й гимназии, разместить под одной крышей также музыкальную и художественную школы, оформление помещений доверить детям с помощью, разумеется, художников. Всё утонуло в согласованиях с властями, которые регламентировали каждый «чих». 

Мёртвая натура

- На вернисаже на «Казанской ярмарке» ваш натюрморт купили сходу. Вы, мне показалось, даже удивились…

- На вернисажи обычно приходят те, у кого нет средств на произведения искусства. А те, у кого средства есть, имеют примитивные вкусы. Как-то сижу на улице, рисую. Останавливается крутая машина, выходит мужчина… И вдруг приглашает к себе в особняк показать приобретённые картины. Я увидел и обалдел (не в хорошем смысле). А он - в восторге! Но ведь эти картины будут, наверное, висеть в его доме всегда. Они не должны надоедать, а эффект­ные, на первый взгляд, вещи не всегда соответствуют. Сложно, например, с портретами…По фотографии я не люблю писать, это «мёртвая» натура, тогда как задача художника не просто скопировать внешность, надо почувствовать человека, его характер, особенности. Как-то мы с коллегой Простовым-Покровским выставлялись в Дублине. Всё раскупили, потому что это было не ремесло, а творчество. Саша тогда сказал, что если б жили в Европе, деньги бы гребли. А тут - сами понимаете. 

 

- Да и здание Худфонда, где вы творите, не Европа…

- Стыдоба и нищета. Разговорился однажды с выпускницей Казанского художественного училища, которая живёт сейчас в США. В её штате раз в месяц праздник - все художники проводят Дни открытых дверей в своих мастерских. Со всей округи люди съезжаются. А мне, если бы был такой день, пригласить некуда. Да разве только мне? Хорошо, что хоть крыша в здании уже не течёт, починили. В Казани даже музей ИЗО - в приспособленном помещении. Хотя в Саранске построили специальное, где все условия для хранения и картины не таскают туда-сюда на руках. В Татарстане, видимо, и так сойдёт. 

- Как видится вам будущее музейного дела?

- Во Франции житель любого городка, придя в местный информационный центр, имеет возможность за минимальную плату ознакомиться с коллекциями Лувра и других музеев, получить разъяснения, сделать распечатку и т.д. Разве плохо жителю, допустим, Актаныша, который интересуется искусством, иметь такой же доступ к коллекциям Эрмитажа, Третьяковки? Вот чем надо заниматься минкультуры РТ, если оно, конечно, озабочено формированием культурной среды. Однако пока торжествует среда бескультурья.