«Время, в которое ты живёшь, не подлежит обсуждению, - убеждён художественный руководитель - директор Качаловского театра Александр Славутский. - Подлежишь обсуждению ты, расположившийся во времени. Только в себе надо искать причины и успехов, и неудач».
27 ноября один из старейших театров России отмечает свой 225-летний юбилей. Его руководителя одни называют диктатором и тираном, другие - сентиментальным человеком. «Одно другому не противоречит», - комментирует эти фразы Александр Славутский. Впрочем, даже самые злые языки признают: именно ему удалось возродить былую славу Качаловского, поставить его в один ряд с самыми успешными театрами страны.
Настольная книга
- Александр Яковлевич, каким встречает юбилей театр?
- Он живой и каждый день разный. Чтобы противостоять пошлости, театр должен быть «вооружён» хорошей драматургией, воздействовать на зрителей всеми средствами сценической выразительности: сценографией, костюмами, музыкой, светом, пластическим решением.
После реконструкции у нас появились балетный класс, репетиционный зал, адекватный сцене. Русский театр в Татарстане реконструировали на 1 млрд 100 млн рублей на татарстанские деньги – об этом надо стихи сочинять, легенды слагать! (Улыбается.) Конечно, когда говорили: «Это всё «хотелки» Славутского», приходилось доказывать, что это не «хотелки», это необходимость для процесса создания спектакля. В театре самое главное - сцена и её техническое оснащение. Конечно, важны и фойе, и зрительный зал. Но главный процесс проходит за кулисами: в репетиционном зале, в цехах: столярном, слесарном, бутафорском, пошивочном.
- О театре судят и по финансовой отдаче от спектаклей.
- Данные о заполняемости зала - моя настольная книга. Я их контролировал, даже когда не был директором театра (А. Славутский работает худруком и директором с 2007 г. - Прим. авт.). Мне важно видеть наш месячный репертуар в разрезе того, сколько мы заработали. Например, в этом году мы заработаем на 10 млн руб. больше, чем в 2015-м, - порядка 45 млн - около 40% нашего бюджета. Это хороший доход.
Наш «Фигаро» уже дважды оправдал себя экономически. У нас вообще нет спектаклей, которые себя не оправдали. Сыграли 300-й спектакль по «Пиковой даме» Пушкина, премьера которого состоялась в Марселе, во Франции. 380 раз сыгран «Скрипач на крыше» - спектакль о национальном достоинстве человека, получивший Госпремию в РТ. И он продолжает собирать полные залы в нашем многонациональном регионе.
Заполняемость зала у нас как у лучших столичных театров - 93-95%. Но мы не можем, как они, назначить стоимость билетов в 3 - 5 тыс. руб. Дотацию, я считаю, нам даёт государство под конкретных зрителей. К нам идут врачи, инженеры, учителя. Они не зарабатывают больших денег и заслужили, чтобы государство дотировало их встречу с театральным искусством.
- Григорий Дитятковский поставил «Дон Жуана», Игорь Коняев - «Укрощение строптивой». Будете ли приглашать других режиссёров?
- Это очень востребованные режиссёры. Оба - ученики Льва Додина. Это тот уровень, который необходимо сохранять, приглашая режиссёров. Но серьёзные профессионалы стоят денег. Их гонорар значительно больше, чем мне платят за постановку. Но эти затраты оправдываются. Мы будем думать о продолжении этой практики.
Формула счастья
- Чем вам интересен «Бег» Булгакова, который вы ставите?
- Темой одиночества, боли от того, что расколоты страна, народ, невозможности жить без Родины. Хотя я прекрасно понимаю все проблемы нашей страны, у меня никогда не было желания уехать. Это моя земля, мой дом. Я достаточно бываю за рубежом, но зависти к Западу нет. Я счастливый человек. Обладаю профессией, есть театр, ученики, соратники. Я делаю то, что хочу.
- А кто-то говорит о цензуре, предрекает 37 год…
- Это бред. Люди, которые любят свою страну, так не скажут. Об этом говорят те, кто не отвечает за свои слова. Говорят о тоталитаризме, о том, что их душат. Кого душат, если сегодня можно нести любую ахинею, оскорблять всех и вся?
Я никогда не ныл, не плакал, что мне что-то запрещают. Время, в которое ты живёшь, не подлежит обсуждению. Подлежишь обсуждению ты, расположившийся в этом времени. Если у кого-то что-то не получилось, значит, не хватило таланта, умения выстоять, не хватило воли доказать своё право заниматься тем, о чём мечтал. Не каждый художник обладает силой противостоять обстоятельствам, но стараться необходимо.
У меня ощущение, что я учился всё время сам. Занимался в Доме пионеров в кукольном кружке, в кружке морского моделизма, авиамоделизма. В 16 лет поступил в актёрскую студию Челябинского театра имени Цвилинга, потом в Щукинское училище, на Высшие режиссёрские курсы.
История страны коснулась моей семьи. Мама пять лет отсидела в лагере, где находились жёны Якира, Блюхера. За то, что кинула чернильницу в следователя, заставлявшего её подписать бумагу, что её первый муж - враг народа. Пять кубов леса в день она пилила на пару с другой женщиной. Но при этом мама никогда не ругала страну.
Отец в 16 лет строил Магнитку. Его исключили из партии потому, что он якобы сын кулака. Он ушёл на фронт, закончил войну в Германии, его восстановили в партии… Бывало, что я своё отчество произнести стеснялся. Но никогда не говорил, что антисемитизм мне мешает стать российским режиссёром. Да, коллеги по Высшим режиссёрским курсам получили театры в Центральной России. А я уехал в Забайкалье.
Плакать и смеяться
- Сомерсет Моэм сказал: «Чем больше актёр, тем больше пауза». А у вас есть любимая фраза?
- «Нести свой крест и веровать». Безумное счастье, что мы эту жизнь получили, надо уметь нести этот крест и эту радость, и эту боль от начала и до конца. Это должен нести людям театр. Они приходят к нам, чтобы вместе плакать и смеяться, ощущать себя частью целого мира.
Театр может быть лучше, хуже - талант даётся Богом: у кого-то он больше, у кого-то меньше. Важно пить пусть из небольшого, но своего стакана. В чём он свой? Театр не должен быть занудным. Он должен быть зрелищным, но при этом напоминать, что человеку в этом мире пристало оставаться человеком.