Всем нужная Вера. Бывшая узница концлагеря помогает бойцам-участникам СВО

Жительница Казани Вера Бакаева не отмечает свой день рождения, потому что просто не знает его точной даты. Своё настоящее имя она не помнит. Девочку из фашистского концлагеря назвал Верой врач военного госпиталя, где выходили спасённого ребёнка.

11 апреля, в Международный день освобождения узников фашистских концлагерей*, Вера Георгиевна рассказала «АиФ-Казань», как выжила в аду и что такое счастье.

Люди и нелюди

Она гордится своей профессией - 48 лет проработала закройщицей на Казанской меховой фабрике. Чтобы помочь нашим бойцам-участникам спецоперации, Вера Георгиевна сшила и отправила на фронт 700 пар меховых носков и стелек. «Бабушка Вера, спасибо! В ваших стелечках легко, свободно!» - благодарят бойцы. А Вера Георгиевна уже смастерила для них новую партию. В каждую пару вложила листочек с пожеланием «Пусть они вас греют и берегут!».

Пожелания бойцам Вера Георгиевна пишет не впервые. На фабрике она начала работать в 1943 г. 10-летней девочкой - мастерски кроила полушубки, шапки, унты. В каждом её изделии бойцы находили записки с призывами бить врагов, не давать им пощады. Призывы настолько эмоциональные, что командир части не мог не спросить: «Что вас сподвигло так написать?». « Я папу на виселице видела, а маму мою фашисты сожгли заживо», - ответила девочка.

Из своей биографии Вере Георгиевне известно немного. В 1941 г. ей было семь лет - осенью должна была пойти в школу. Отец был офицером - только что окончил Военную академию. Мама работала поваром в детском доме в Угличе. Их мирную жизнь нарушила война.

Веру с мамой и маленьким братом эвакуировали вместе с детским домом. 90 ребят посадили на баржу на Волге. Трое суток плыли спокойно. А потом появился немецкий самолёт - видимо, разведчик. Вскоре прилетели и другие самолёты с чёрными крестами - в детей полетели бомбы. От прямого попадания баржа разломилась напополам. Мать с Верой и маленьким братиком-грудничком как-то смогла выплыть. А ребята из детского дома, среди которых было много маленьких, утонули.

«Выбрались мы на берег, а там немцы уже гонят огромную колонну из женщин, детей, - вспоминает Вера Георгиевна. - Наверное, для этого и разбомбили нашу баржу, чтобы все, кто выживет, попали в эту колонну. Женщины с грудничками  не могли идти быстро: то надо накормить ребёнка, то пелёночки сменить…  И вот конвоиры объявили, что младенцев у матерей забирают. Но кто же отдаст своего ребёнка? Поднялся шум, крики. Немцы вырывали детей из рук матерей и кидали их в грузовик. А тех, кто ребят не отдавал, отгоняли в сторону.

Когда немецкий солдат стал у мамы отбирать ребёнка, она что есть силы пнула его ногой. Маму схватили за шиворот и толкнули к женщинам, не отдававшим детей. Через несколько минут их всех загнали в сарай и подожгли. Я бросилась туда, но немецкий солдат пустил на меня овчарку. Пёс опрокинул меня на землю и держал, пока не подошёл хозяин и не швырнул меня обратно в колонну. Так мама погибла у меня на глазах, а нас погнали дальше. Я день и ночь плакала».

Мамино спасение. Узница Освенцима смогла вернуться на родину живой Подробнее

Девочку взяла к себе женщина, которая шла рядом в колонне с двумя сыновьями, лет семи и пяти, - тётя Оксана. Вера Георгиевна вспоминает, что мальчуганы всё время бегали, прыгали (ведь дети не понимают, что такое война) и в какой-то момент выскочили на дорогу, куда пленникам запрещали выходить. По детям начали стрелять, тётя Оксана закрыла их, а сама погибла. Её мальчишки остались одни. Теперь уже Вера старалась их поддержать, быть всё время рядом.

Когда колонна дошла до железной дороги, пленников посадили в вагоны для скота и привезли в концлагерь. Детей выстроили в линейку и стали отбирать кандидатов для опытов в лабораторию. Туда отправляли тех, кто, по мнению немцев, долго не проживёт.

Вера попала в лабораторию, потому что накануне была ранена в ногу и не могла ходить. В лагере на виселице она увидела своего отца. Ему уже накинули верёвку на шею. Услышав крик «Папа!», отец успел только повернуть голову в сторону дочери. В этот момент палач вышиб у него из-под ног табуретку. Девочка побежала к отцу, а часовой выстрелил по её ногам. После этого Вера могла только ползать.

В бараке при лаборатории вместе с ней оказалось несколько девочек разного возраста. Там были только железные нары, никаких подушек и одеял. По проходу между нарами в лабораторию по нескольку раз в день везли маленьких плачущих детишек. У них брали кровь для немецких солдат. На обратном пути у этих детей не было сил даже на то, чтобы плакать.

Реальная война. Ужасающие подробности жизни казанцев в военное время Подробнее

«Нам с первых же дней стали делать какие-то уколы, - вспоминает Вера Георгиевна. - После первого я как будто потеряла разум - несколько дней не понимала, что делала. После второго укола у всех детей выпали зубы. Да так быстро, что это удивило даже наших мучителей. Потом мы ослепли и оглохли. Затем нам сделали уколы, чтобы вернуть нас в прежнее состояние. Но полностью это не получилось. У меня до сих пор не слышит правое ухо, не видит правый глаз. Сама удивляюсь: как же я работала, видя только одним глазом?»

В концлагере девочка провела две зимы. Однажды, когда пленникам приказали выйти из бараков, часовые на вышках открыли по ним стрельбу. Видимо, к лагерю приближалась линия фронта, и фашисты решили избавиться от оставшихся там людей. Вера была у выхода первой, но быстро выползти не смогла. Расстрелянные на пороге барака дети упали на девочку, это спасло ей жизнь.

Мама, как мы выжили? Зинаида Антошкина из Казани прошла четыре концлагеря Подробнее

Новое имя и новая жизнь

Сколько времени Вера пролежала под мёртвыми, неизвестно. Очнулась она уже в военном госпитале Красной армии. На вопросы, как зовут, сколько лет, могла ответить только одно: «не знаю».

«У меня жена Вера, пусть эта девочка Верочкой будет», - предложил работавший в госпитале профессор.

Как её звали до войны, Вера Георгиевна не знает до сих пор. Отчество и девичью фамилию Мундштукова ей тоже дали в госпитале. Вера трижды ездила в Углич, повсюду рассылала запросы, пытаясь отыскать хоть какие-то сведения о своей семье. Но бесполезно. Ей отвечали, что все дети погибли на Волге. Видимо, никаких документов об этом детском доме не сохранилось.

Берегите Надежду. Как дочь нашла пропавшего в ВОВ отца через 70 лет Подробнее

Когда Вера оказалась в госпитале, на ноге её уже началась гангрена, в ране завелись черви. Ногу хотели ампутировать. «Да, вы что?! Как девочка жить будет?» - возразил один из докторов. Он стал лечить Веру травами - привязывал тряпочки с какими-то отварами. И случилось чудо - девочка потихоньку начала ходить. Но рана ещё долго напоминала о себе - открывалась каждую осень.

Из госпиталя детей на самолёте вывезли в Татарию, в детский дом. В то время прекратили работу многие меховые фабрики, и все военные заказы на меховую одежду передали на мехкомбинат в Казань. На работу туда стали набирать и сирот-подростков из детских домов. Вера была самой маленькой, но очень просила взять её тоже. Девочке приписали два года и приняли на работу.

Спасённые дети и самолёты-бомбы. Как Татария помогала блокадному Ленинграду Подробнее

В первый же день она взяла нож и начала обкраивать шкурку по лекалу. У Веры оказался талант к скорняжному делу. Работать стоя она не могла - не хватало роста. Приходилось карабкаться на стол. В школу ходить было некогда. Читать училась по клеймам на шкурках: вот первый, а вот второй сорт. Тогда Верочка и получила свою первую медаль.

Однажды её увидел за работой директор фабрики Юлий Семёнович Комиссаренко: «Девочка, сойди-ка со стола. Сколько тебе лет?». Вера сказала, что 11. Директор обнял её.

«Я заплакала, потому что именно так меня обнимал мой папа, - и сегодня не может сдержать слёз Вера Георгиевна. - А директор велел сделать для меня скамеечки, чтобы я не лазила на стол. Благодаря Комиссаренко всё голодное время нас, сирот, бесплатно кормили завтраками и обедами».

Порох как макароны. Бабушке 95, а она по-памяти может делать снаряды Подробнее

Ничего не просить, только любить

Вера Георгиевна считает себя счастливой, потому что рядом всегда оказывались готовые помочь люди. Сама она привыкла никогда не жаловаться, ничего не просить. С мужем Григорием Фёдоровичем они работали так, что могли хорошо обеспечить свою семью. Муж окончил два института, был главным механиком одного из казанских заводов.

Они познакомились в общежитии. Когда при первом поцелуе у Веры выпала вставная челюсть, Григорий испугался, убежал. Девушка решила, что навсегда. Просила вахтёра не пускать парня в общежитие, пряталась. Но Григорий упорно добивался встречи. Вместе они прожили 60 лет.

«Спокойный, добрый, все внимательно выслушает и только потом уже скажет своё», - вспоминает о муже Вера Георгиевна.

Небо. Самолет. Девушки. Чем прославились казанские летчицы? Подробнее

Муж поддержал её, и когда в семью пришло горе. Один за другим стали умирать дети - один сын в 21 год, второй - в 32 года, а дочь скончалась в 36 лет, когда внуку было всего три месяца.

Врач дала Вере Георгивне направление в лабораторию в Москве, где делали анализы бывшим узникам концлагерей. Мужу сообщать результаты анализов отказались, но Григорий настоял: «Я всё приму». Выяснилось, что дети ушли из жизни так рано из-за уколов, которые Верочке делали в концлагере. Но следующим поколениям семьи они уже не навредят.

Оставшись после смерти мужа одна, Вера Георгиевна посвятила себя единственному внуку. Встала за ребёнка горой, когда органы опеки хотели отдать его в детский дом.

«Ребёнка сама выращу! Есть все условия», - заявила бабушка. Представители опеки смотрели на неё во все глаза: «Какая же вы сильная!». С этими женщинами они стали настоящими друзьями.

Поженились на войне. Праправнучка солдата нашла родных его погибшей любимой Подробнее

Вера Георгиевна говорит, что никаких сложностей переходного возраста и других проблем у внука не было. Секрет воспитания простой - она очень сильно, даже слишком, его любила. Хотела, чтобы Дмитрий стал военным, как её отец. Дима окончил Нахимовское училище, Военную академию. И вернулся к бабушке в Казань.

«Я счастливый человек, потому что живу, потому что нужна людям, своему внуку, - говорит Вера Георгиевна. - В этом и есть секрет счастья - быть нужной, помогать. Готова шить ещё вещи для наших ребят, чтобы они были живы, здоровы, боролись за свои семьи, за нас, за Россию».  

* Международный день освобождения узников фашистских концлагерей установлен в память об интернациональном восстании узников концлагеря Бухенвальд 11 апреля 1945 г.