24 мая Кафиль Фахразеевич отмечает 65-летний юбилей, но пенсионером себя не считает. Он работает советником в одной из крупнейших компаний РТ, преподает в вузе, пишет книги, верен своему давнему увлечению фотографией. О себе говорит: «Не сижу на печи и не глажу кирпичи».
Сейчас готовится к выходу в свет новая книга Кафиля Амирова «Пережитое», в которой он рассказывает о своём детстве, школьных годах, работе в газете, выборе профессии юриста.
«Эту книгу сложно назвать мемуарами, – рассказал Кафиль Фахразеевич в интервью «АиФ Регион». - Я не сразу определился с названием, колебался: прожитое или пережитое? Ведь прожитое – это просто годы, которые от тебя ушли, а пережитое – то, что прошло через тебя».
Фемида и тролли
- «Амиров смотрит на жизнь сквозь толстое стекло объектива фотоаппарата», - так троллят меня в Интернете. (Смеётся). Выйдя в отставку, я, конечно же, остался юристом, прокурорским работником. Ко мне и продолжают обращаться как к юристу.
От людей никогда не устаю. Я от них подзаряжаюсь, можно сказать. Рад, если смог кому-то помочь, и эта помощь оказалась кстати. Выдумал такой афоризм: «Пока люди в нас нуждаются, прокуратура будет существовать». Ведь в прокуратуру идут как в последнюю инстанцию, когда не получили ответа в других местах.
Конечно же, продолжаю внимательно следить за всем происходящим в правоохранительной сфере. Нет, ругать я никого не могу: морального права нет. Но и хвалить не за что.
- Значение вашего имени («Кафиль» с арабск. «тот, кто берёт на себя ответственность; воспитатель») созвучно значению слова «прокурор» («заботящийся» с латинск.). Как вы пришли в эту профессию?
- В 9-м классе учительница истории (а я страшно любил историю) сказала из вашего класса двое: Амиров и Арефьев будут следователями. Я тогда только посмеялся, потому что мечтал стать журналистом. Но как она была права! Уже став прокурором, я разыскал эту учительницу в Альметьевске. Но не успел спасибо сказать, перед самым моим приездом она умерла.
Судьба определила мне три профессии – все далёкие друг от друга. Два года проработал в редакции районной газеты в Удмуртии. Тогда и начал фотографировать, ведь меня приняли на единственную вакантную должность фотокорреспондента. Серьёзно увлекался театром, и если бы дал волю этому увлечению, вы сегодня бы брали интервью у народного артиста СССР – на меньшее я не согласен! (Смеётся). И журналистика, и театральное искусство очень пригодились в профессии юриста.
Журналист должен не только чётко излагать материал, но и уметь слушать. Многие следователи почему-то сразу начинают задавать свидетелям или подследственным наводящие вопросы вместо того, чтобы просто выслушать их. Актёрское мастерство помогает контролировать эмоции, владеть собой…
Поступать на юридический меня уговорил прокурор района: дескать, будешь журналистские расследования проводить со знанием закона. И документы мои ушли через прокуратуру Удмуртии в Харьковский юридический институт, потому что Удмуртия тогда была прикреплена к Харькову, там готовили юристов для этой республики.
С тех пор за всю жизнь я за границу так ни разу не выезжал. В отпуске на пароходе отдыхаю, по Волге плаваю. Когда спрашивают, почему не бываю на заграничных курортах, говорю: «Надоела мне заграница, я же там учился». «Где?!» «Да, в Харькове!» (Смеётся).
Окончив вуз с отличием, я попросил, чтобы меня направили на работу в Татарию. Татарский язык знал тогда на бытовом уровне. И вначале было большой проблемой написать протокол допроса на татарском. Стал составлять свой словарик. В 1995 г. издал «Русско-татарский юридический словарь», который не издавался с 1927 г.
В Сарманово, где я начинал работать следователем, за полгода удалось закончить столько уголовных дел, сколько в других районах – за год. Мне предложили перейти на работу в Прокуратуру республики – старшим следователем. Их тогда было всего шесть: один по убийствам, другой – по изнасилованиям… Быть следователем по хозяйственным делам никто не соглашался. Надо знать современные нормативные акты, бухучёт. К тому же эти дела долго расследуются, могут наказать за волокиту. А у меня по судебному бухучёту была пятёрка, я на равных разговаривал с бухгалтерами.
И сегодня не делаю поблажек даже бухгалтеру родного ТСЖ: «Я пока работал следователем, 40 главных бухгалтеров посадил. Вы же не хотите быть 41-й? Делайте, как я сказал!»
«Своё всегда скажу»
- Вы проработали прокурором Татарстана 13 лет (с 2000 по 2013 гг.). Поделитесь секретами политического долголетия.
- Тролль бы сказал: «А он прогибался перед руководством». Ничего подобного! Я всегда отстаивал свою точку зрения. Все знали: я своё скажу.
Помню первый визит к президенту Шаймиеву в качестве прокурора РТ. Докладываю и вижу: у него лицо посерело, осунулось. Я прервал доклад: «Минтимер Шарипович, моя профессия такая, что радостные вещи я вам докладывать не смогу. Но если я как прокурор вам этого не доложу, никто из вашего окружения этого не сделает. Если хотите правду знать, я буду вам докладывать». Он ответил: «Докладывай только правду!». И сколько лет я работал, я всегда докладывал руководству РТ всё как есть. И всегда мог предложить вариант решения проблемы с точки зрения закона. Секрет долгожительства – ПРАВДА во взаимоотношениях с большим начальством. Начнёшь хитрить – сам запутаешься и их запутаешь.
Надо ценить свою профессию, должность, которую занимаешь, поступать в соответствии с ней. В нашей профессии иначе нельзя. Ведь работаешь на том материале, который собрали сотрудники до тебя. Ты должен верить им, потому что, если там что-то сфальсицировано, решение может быть неправильным.
- Приходилось ли увольнять сотрудников? За что?
- За пьянство даже прокуроров районов увольнял. Если человек не делал выводов после внушений. Но (теперь уже можно признаться) никогда никого не уволил по статье: «Тебе надо кормить семью, пиши заявление об увольнении по собственному желанию».
- До сих пор не утихают споры, стоило ли отнимать следствие у прокуратуры?
- Я двояко отношусь к этому. Организация следствия пусть бы ушла: ночью надо вставать, куда-то ехать, а у районного прокурора и кроме этого масса обязанностей. Но то, что уменьшили наши права по надзору, причём заметно, считаю неправильным. Законодатель поступил как татарский мулла: там, где надо наращивать, он отрезал (Имеется в виду обрезание – Прим.ред.).
Белым по чёрному
- Вы собрали богатый материал не только о генерал-прокуроре Державине, но и Шакур-Караке (карак – в переводе с татарского «вор»). Чем вас заинтересовал предводитель банды, известной по всему Поволжью?
- Несколько лет назад я получил письмо от главы сельсовета села Чутеево Кайбицкого района с просьбой реабилитировать легендарного конокрада: «Это наш Робин Гуд». В местной школе сделали уголок, посвящённый этому человеку, где рассказывали и о его семье.
Я поднял из архива уголовное дело Шакур-Карака 1926 г. Этот человек создал вооруженную преступную группу, совершавшую кражи лошадей, товаров из сельских потребительских обществ. Всё это было доказано в суде. Мы его реабилитировать не могли.
Но я понял: Шакур-Карака действительно уважали в родном селе. Он был щедрым, к нему всегда можно было обратиться за помощью. Побывав в Чутеево, я узнал много интересных эпизодов из жизни этого человека. У Шакур-Карака было несколько сыновей. Он чувствовал, что его приговорят к расстрелу, и ближе к концу судебного процесса попросил судью о свидании с сыновьями. Кстати, старший сын Шакур-Карака тоже был на скамье подсудимых, но его оправдали. Шакур-Карак дал сыновьям напутствие: уехать из родного села, начать новую жизнь. И они его послушали. Старший сын стал заслуженным метростроевцем Москвы. Средний - министром строительства Узбекистана. Младший всю жизнь проработал на заводе в Куйбышеве.
Судьба человека не бывает только чёрной или только белой. Даже в самом закоренелом преступнике есть что-то хорошее, надо уметь это видеть.
Кафиль Амиров готовит к выпуску книгу «Пережитое» 
Глава из новой книги Кафиля Амирова «Пережитое» 
В Зеленодольске открывается фотовыставка Кафиля Амирова 
Экс-прокурор РТ Кафиль Амиров работает в крупнейшем татарстанском холдинге 
Кафиль Амиров о преемнике: «Я человек запасливый, приготовил несколько кандидатур»