Тот страшный вечер Вера Юрьевна помнит едва ли не поминутно. Как видела уходящую из школы Василису: «Ещё пожурила её: «Ну, зачем ты прыгаешь на крыльце!», как узнала, что ребёнок не вернулся домой, начала обзванивать родителей учеников, и на её призыв о помощи поднялись все Челны, люди из других городов.
«Первым позвонила Роману Сайфутдинову, - вспоминает Вера Юрьевна. - Был такой помощник у меня - если надо что-то сделать, он всегда был готов прийти на помощь. Рома разместил в Интернете объявление, чтобы папы наших учеников собрались у школы. Вся семья Сайфутдиновых, оставив маленького ребёнка у бабушки, отправилась на поиски».
Пять с половиной суток девочку искали 6 тыс. человек. А потом в трубке Русиной раздался звонок: «Отбой, Вера Юрьевна. Всем спасибо за работу. Девочку нашли, дальше начнутся следственные мероприятия. Людей распускайте». Полиция, сотрудники МЧС уехали, не произнеся ни слова. А как сказать «уходите» людям, которые не спали, не ели, день и ночь пытаясь найти девочку? Они толпой стоят около бывшего поста ГИБДД при выезде из Челнов в сторону Сарманово, требуя информацию. Вся дорога забита сотнями автомобилей. «Водитель машины, в которой находился штаб, старался закрыть меня, чтобы никто не видел, как я, такая сильная, реву. Наконец собралась с духом, вышла и сказала: «Ребята, простите меня, пожалуйста! Спасибо вам всем за неравнодушие».
- Что сделано за два года?
- Челнинцы, искавшие Василису с первых часов, стали активными поисковиками нашего отряда. Мы нашли более 150 человек, 19 из них дети. В последнее время поиски выходят за рамки Челнов, мы выезжаем в другие города республики, в Чувашию, Башкортостан, Пермь, Санкт-Петербург. «Костяк» нашей организации – около 40 человек. В зависимости от масштаба поисков, возраста потерявшегося число волонтёров увеличивается в десятки раз. Всем приходят смс: пропал человек, сбор там-то. За 40 минут собираются около 200 поисковиков. В отряде есть координаторы по сбору информации, координаторы по выпуску ориентировок, командиры поисковых групп. Постоянного штаба нет, он выездной, работает на колёсах.
Поиск за свой счёт
- По какой схеме работаете?
Главное – собрать как можно больше информации. От этого зависит, удастся ли быстрее найти человека. Как правило, волонтёрам рассказывают больше, чем полиции.
- Помогают ли поискам посты в соцсетях?
- Они имеют большое значение в распространении и сборе информации, если это официальные ориентировки, с указанием телефонов полиции и нашего штабного номера. Однако постами в соцсетях, часто пользуются мошенники. Люди пишут: «У меня пропал муж, жена, брат» и выставляют на своих страничках личные контактные телефоны. Мошенники звонят и предлагают: «Я экстрасенс, пришлите мне деньги, я вам скажу, где ваш родной человек». Нас тоже часто спрашивают, сколько стоят услуги поисковиков. Ребята возмущаются, ведь мы работаем бесплатно.
- Вы участвовали в обсуждении законопроекта о волонтёрах, внесённого в Госдуму. Такой закон нужен?
- Очень! Наконец-то власти обратили внимание на это движение. Однако мы не согласны с тем, что в проекте волонтёрские объединения предлагают регистрировать как некоммерческие организации. Ведь это значит, волонтёры должны будут платить налоги. А какие доходы могут быть у добровольческих организаций?
Право на помощь
- Почему пропадают дети?
Ни одного своего «потеряшку» в беде не оставляем. Если необходима помощь, с ним работают и психологи, и юристы. Часто после того, как мы нашли человека, его близкие и даже он сам подключаются к нашему движению.
- Что в вашей работе самое сложное?
- Равнодушие людей, которые, располагая информацией о пропавшем, не желают ею делиться, не понимают, что от этого зависит его жизнь. Прошлой осенью мы искали ребёнка и могли бы его спасти, если бы его друзья, взрослые люди, которые знали, что его разыскивают, не проявили преступное равнодушие, не делали вид, что ничего не происходит.