Актёры, режиссеры, композиторы, скульпторы, политики писали педагогу и его ученикам из школы № 84 в Дербышках.
…Все началось в конце 80-х со школьного музея
- Мне объявили: ты – историк, тебе и работать над его созданием, - вспоминает 49-летний Марат Шакирзянов, ныне преподаватель одного из вузов. – Я сказал: музей школьной истории – скучно и избито. Нужно что-то интересней. Музей искусства, например. Нашел пианино, пригласил настройщика. Затем художника, нарисовать на стене муз – покровительниц искусства. А оставшиеся стены решил «отдать» кино, театру и телевидению. Для этого и стал писать письма знаменитым людям.
Идея для Шакирзянова не была новой. Студентом он посещал «Клуб друзей кино» в Молодежном центре. Туда приезжали актеры и режиссеры, чьи имена сегодня легенда: Н. Караченцев, А. Джигарханян, И. Старыгин, О. Янковский, К. Лучко. Будущий учитель набрал немало автографов. Деятели искусства расписывались на обычных открытках, ведь фотографий кумиров в свободном доступе почти не было.
Буквы по полочкам
В письмах знаменитостям педагог рассказывал про школьный музей, просил фотографии с автографами. Писал на адреса театров, на Мосфильм, и даже на домашний адрес. В советское время был, например, такой справочник – «Союз писателей СССР» с 500 домашними адресами и телефонами. Найти Пикуля или Каверина не составляло труда. Рассылкой необычной корреспонденции Шакирзянов занимался в течение 12 лет. Ответили почти все! Вместе со школьниками они читали их.
В большинстве своём письма написаны от руки. Лишь несколько отпечатаны на машинке. Например, от секретариата председателя Верховного Совета Бориса Ельцина: «Получили ваше письмо, желаем успехов в создании музея. Высылаем книгу Ельцина с автографом».
- Каждая страничка, особенно рукописная – это история, - говорит Марат Шакирзянов. – По почерку можно многое сказать о людях. У одних он летящий, стремительный. У других, как у Эдварда Радзинского – ровный, аккуратный, буква к букве. Сразу чувствуется: человек всё раскладывает по полочкам.
В коллекции педагога есть письма от Роберта Рождественского, Олега Табакова, Сергея и Никиты Михалковых, братьев Стругацких. Николай Зиновьев – автор песни «Паромщик» так и подписался «Паромщик всея Руси с берегов Москвы-реки».
Боязнь поверхностности
Большинство респондентов извинялись за задержку, сетуя на работу и переезды. Кто-то находил время порассуждать об искусстве, кто-то лишь присылал свои фотографии или книги с автографами, мотивируя отсутствие развернутого ответа нехваткой времени.
«Думаю, вы поставили слишком широкую задачу, связанную со всеми видами искусства, - написал Вениамин Каверин, автор «Двух капитанов. - Это вам помешает. Мне кажется, что нужно ограничиться лишь одним-двумя видами. Впрочем, может, я не прав. Во мне говорит моя боязнь поверхностности». Скульптор Владимир Цигаль, чьи работы (молодой Ленин возле университета и Муса Джалиль у Кремля) украшают Казань, напротив, пожелал школьникам и учителям успехов в благородном деле и добавил, что «недостаток культуры так трагично проявляется в нашей жизни».
- Фотографии, письма, книги лежали под стеклом в нашем музее, - говорит Шакирзянов. – Уходя из школы в 99-м году, всё забрал с собой. Побоялся, что рано или поздно выбросят. А у меня ни один листок не потеряется. Были случаи, когда мне высказывали по поводу некоторых экспонатов. Завуч возмущалась из-за портрета Плисецкой, потому что сама не интересовалась балетом. Намекали, что Солженицын – это кошмар, ни к чему лагерную тему поднимать. Вот Шолохов, коммунизм – это, да. И вообще, спрашивали: надо ли всё это детям? Надо! Это была группа энтузиастов, которую я набирал так: говорил, «Поднимите руки те, кто любит кино». Отзывались все. Кто любит театр? Уже меньше рук. А балет? Две. Этих двух и брал. Причем, в группе были в основном мальчишки. Они все эти книги читали – Солженицына, Вишневскую. Сегодня не каждый студент знает, кто это такие.