«Умершие товарищи попросили». 92-летний фронтовик снова «взял» Берлин

Год назад фронтовик из Казани Александр Малов заново проехал по местам боев Великой Отечественной. Итогом этого путешествия стала книга, которая скоро выйдет в свет. 

Что помнят о войне в столице современной Германии и какие победы нужны сегодня России? Об этом накануне 77-й годовщины начала Великой Отечественной войны  92-летний ветеран рассказал в интервью «АиФ-Казань». 

«Живёшь за нас»

Ольга Любимова, «АиФ-Казань»: Александр Михайлович, ваше путешествие в Берлин состоялось только с третьей попытки. А как возникла сама идея? 

Александр Малов: Я был председателем татарстанского Совета ветеранов 3-й гвардейской танковой армии маршала Павла Рыбалко. В то время в республике нас было 147 человек. Когда стало оставаться всё меньше, ушедшие товарищи стали навещать меня во сне. С упрёками, что ли: «Ты живёшь долго, живёшь за нас. А помнишь о нас мало». Мне нужно было обязательно навестить их, навечно оставшихся в Германии, Польше.

Первые две попытки не удались. Помешали события на Украине, майдан. В Польше объявили войну монументам в честь героев Великой Отечественной. В 2017 году я решил, что поеду, несмотря ни на что, не надеясь ни на чью помощь. Меня поддержал Союз журналистов республики, а билеты и проживание в отелях оплатил один из предпринимателей. В Берлине у меня был личный «гид» -  представитель  татарского землячества Tatarlar Deutschland Венера Герасимофф-Вагизова. Представители этого же сообщества Дмитрий и Руслан сопровождали меня на машине по всему маршруту, мы вместе проехали по Германии и Польше. 

- Где удалось побывать? 

- Вначале я прилетел в Берлин, где меня приняли в посольстве России, в Российском центре науки и культуры в Германии, в обществе «Берлинские друзья народов России». В Российском центре науки и культуры прекрасная библиотека, но я предложил сделать её ещё лучше (улыбается) - подарил книгу своего товарища Михаила Девятаева «Побег из ада». Этот легендарный лётчик, угнавший секретный самолёт с острова Узедом, в современной Германии известен не меньше, чем в России. С Михаилом Петровичем мы подружились в Казани уже после войны, и только тогда выяснилось, что оба воевали на Сандомирском плацдарме летом 1944 года - он в небе, а я на земле. Девятаев вскоре был тяжело ранен, попал в плен.

После Берлина я отправился на юго-восток по местам боёв в обратном порядке. За 16 дней проехал почти всю Восточную Германию. Поклонился однополчанам, и теперь совесть моя чиста. Особенно важно было побывать в польском городе Любане, где в марте 45-го полк попал в окружение к власовцам, полегло много наших бойцов. Этот город – единственное место, где я не смог возложить цветы на могилы однополчан. Памятников советским солдатам там нет. 

А ещё я вновь увидел здание госпиталя, в котором лечился. В Брузендорфе нашёл кирпичный сарай, из которого мы весной 45-го освободили угнанных в Германию советских девушек. Отступая, немцы заперли их - видимо, чтобы они не видели, в каком направлении уходят немецкие танки. Через считанные часы в город вошёл наш полк. Девчата, услышав русскую речь, закричали: «Дорогие товарищи! Выпустите нас отсюда!». На радостях начали обнимать нас, целовать. Одна из девушек преподнесла мне шерстяную гимнастёрку - явно с плеча какого-то командира. Как она у неё оказалась, выяснить я не успел. Но с большим удовольствием носил долгие годы и после войны. 

- Вы встречались с простыми немцами. Как они относятся к России? 

- После войны я прослужил в Германии четыре года. Ни тогда, ни сейчас я не чувствовал враждебного отношения со стороны тех немцев, с которыми общался. В основном все настроены положительно по отношению к нашей стране. Беседуя со мной, говорили: «Путин не всем нравится, но пусть он таким остаётся, потому что он обеспечивает стабильность, у него твёрдая позиция». 

Могилы советских солдат в Германии содержатся образцово. Думаю, сказывается не только хвалёная немецкая аккуратность, законопослушность. Не надо забывать, что Гитлер здорово насолил и своему народу, принёс немцам много бед. Во время поездки я побывал на одном из самых крупных немецких военных кладбищ - в Хальбе. Там никто не скрывает, что на этом кладбище похоронены 40 тысяч солдат франкфуртско-губенской группировки немцев, попавших в наш котёл в апреле 1945 года. 

Урок возле бункера Гитлера 

- Сталкивались в Германии с искажением истории Великой Отечественной войны?

- В Берлине я неожиданно оказался на школьном уроке истории. Учитель проводил его прямо на лужайке, на месте бывшего бункера Гитлера. Сопровождавшая меня Венера Герасимофф-Вагизова сообщила, что преподаватель рассказывал 10-классникам о падении Берлина. Она прервала его, вторглась в учебный процесс и представила меня: «Вот человек, который участвовал в штурме Берлина». Что тут началось! Немецкие дети бросились ко мне, стали обнимать, фотографировать. Как перевела мне Венера, учитель рассказывал о том, что заявления западных стран об их решающей роли в разгроме фашизма – миф. Без русских у них ничего бы не получилось.

Эти слова учителя были для меня бальзамом на душу. Ведь войну Германии объявили англичане и французы. Но в 1940 году в Дюнкерке англичане побросали всю свою технику и переправились на острова. В конце 1944 года на Восточном фронте наступило затишье, потому что наши части ждали пополнения. Вот тогда немцы решились на крупное контрнаступление на позиции союзников, показали англичанам и американцам, что такое настоящая война. Для них это был второй Дюнкерк. В тот момент Черчилль обратился к Сталину с просьбой скорее начать наступление Красной армии на востоке. 

- В мае 45-го вы расписались на рейхстаге. Нашли сейчас это место?  

- Берлин за 70 лет не сильно изменился. Хотя появилось много новых зданий, 368-метровая башня на Александерплац, город узнаваем. Моя фамилия на Рейхстаге – сегодняшнем Бундестаге - не сохранилась, ведь я расписывался на фасаде здания. Стену с росписями оставили только внутри - её покрыли специальным составом. Там есть фамилии на разных языках, даже арабской вязью. 

В 45-м расписался столярным карандашом, которым пользовались сапёры, делая гробы для погибших однополчан. Как и многие на фронте, я был универсальным солдатом: перевозил на своём бронетранспортёре разведчиков, которые одновременно были и минёрами, и сапёрами, доставлял снаряды к оставшимся без боеприпасов частям, во время боя был пулемётчиком.  

Победы и поражения

- Почему сейчас многие западные страны ведут пропаганду против России? 

- Идёт борьба за ресурсы. Западный мир зарится на природные богатства России. 

Мы победили, но 73 года назад. После этого было много поражений. Распался военно-политический союз – Организация стран Варшавского договора (ОВД), межправительственная экономическая организация Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), куда входили страны социалистического лагеря. Мы проиграли информационную, идеологическую войну, поэтому, я считаю, распался СССР. Идеология КПСС была единственной и, конечно, представляла интересы не всего населения, но это был стержень, вокруг которого держалась страна. Сейчас такого нет. 

- Какой стержень предложили бы вы? 

- Хороший вопрос! Над его решением сейчас работают сотни институтов. Наверное, важно было сохранить коллективизм, который испокон веков был в России, особенно в крестьянском обществе. А сейчас наступило время индивидуалистов, потребительской идеологии. Но даже Хемингуэй, которого называли великим индивидуалистом, в одном из своих последних романов написал: «Человек один не может ни черта!»