На лекарства не хватает. Чернобыльцу с Украины в России отказывают в льготе

Зона отчуждения

63-летний житель Зеленодольска Тагир Наумедзянов пришёл в редакцию «АиФ-Казань» в отчаянии: он безуспешно пытается добиться от чиновников выдачи удостоверения участника ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС российского образца. Загвоздка оказалась всего в одной фразе в военном билете.

«Моя мать из Лениногорского района Татарстана, бежала в 1935 году в Донецкую область после раскулачивания деда. Я родился уже на Украине, но в 2015 году из-за войны мы с женой вынуждены были бросить дом, всё нажитое и приехать в Зеленодольск, к моей сестре, - рассказывает Тагир Амирович. - В России удостоверения ликвидатора аварии на ЧАЭС «союзного образца» уже не имеют силы. В минсоцзащиты РТ мне сказали подождать получения российского гражданства и уже потом обращаться за документом. Я дождался и представил целую папку документов: военный билет, справку о проведении военных сборов, справку о выездах на атомную станцию, карточку доз облучения, врачебные заключения и другие. Но сотрудники министерства удостоверения не выдали, а сообщили, что по запросу Зеленодольского военкомата из центрального архива Минобороны РФ ответили, что документы воинской части Наумедзянова на хранение им не поступали».

«Справки из архива нужно представлять, если нет военного билета с записью о работе по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. У Тагира Амировича этот документ в наличии», - недоумевает секретарь региональной общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль» Людмила Шабанова.

Действительно, в распоряжение редакции Тагир Амирович предоставил отсканированную копию военного билета, в котором за подписью начальника штаба военной части 18576 записано: «В период с 14 июня по 30 июля выполнял правительственное задание по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в особо опасной зоне. Получил дозу облучения 25 рентген». Так в чём же дело?

«Как мне объяснили в мин­соц­защиты РТ, в штабе должны были написать  не «в особо опасной зоне», а «в зоне отчуждения», - разводит руками зеленодолец. Но о том, что это была зона отчуждения, свидетельствует другая справка Наумедзянова - что он получал пятикратный размер месячной тарифной ставки оплаты труда. 

«При представлении документа, подтверждающего участие в работах в зоне отчуждения, вопрос о выдаче удостоверения будет рассмотрен», - ответили в министерстве.

Годовая доза

«Мы работали прямо в стенах атомной станции: своими руками грузили заражённое радиацией оборудование, смывали радиоактивную пыль со стен. За один день получали годовую дозу облучения, - вспоминает Тагир Амирович. - Нас в Чернобыль вызвали с мирной работы повесткой из военкомата. Мне было тогда 29 лет, недавно родилась дочка… Но мы не прятались от повесток по деревням, как многие. Теперь больше половины моих товарищей уже нет в живых». Тем горше унижение, которое приходится испытывать сейчас. Ведь справку спустя 30 лет не перепишешь. 

Всё что есть у «чернобыльца» - пенсия в 11 тысяч рублей, которая уходит на аренду квартиры. Ладно хоть с трудоустройством повезло - в 63 года работает плотником. Но на лекарства, которые так нужны чернобыльцу, денег уже не хватает. 

«Когда на Украине полыхало 200 тонн ядерного топлива, мы пошли защищать людей. А теперь чиновники не считают мои документы документами. Но если мои документы с печатями и подписями - просто бумажки, тогда почему на Украине я считался ликвидатором?» - спрашивает чернобылец.

«АиФ-Казань» отправил письмо министру труда, занятости и социальной защиты РТ с просьбой о содействии в решении проблемы Тагира Наумедзянова.

Продолжение темы читайте здесь.