Дамский ход. Марина Галицкая о женской карьере, феминизме и неофитах

«Крестьянки в поле рожали»

- Марина Игоревна, как кандидат биологических наук стала кинопродюсером и руководителем женского кризисного центра?

 - У меня прадед был неравнодушен к кино – снимался в фильме « Волга-Волга» в массовке. А если серьезно, мне как биологу всегда хотелось защитить все, что живое, хочет расти и дышать. Женщин, детей, животных, да и Волгу, культуру. Я много общаюсь с творческими людьми, и в начале 2000-х мне предложили поучаствовать в подготовке документального фильма «Дорога в рабство» о секс-рабынях. В Турции вели съемку из-под стола, чтобы не подставлять девушек. Потом поняли, что надо реально их спасать. В сотрудничестве с Интерполом и турецкими правозащитниками вытащили двух женщин, организовали им убежище, долго реабилитировали.

Потом наш фильм показывали в посольствах нескольких стран, и некоторые маршруты работорговли прекратили существование. Правда, появились новые. И все-таки кое-что удалось изменить - вплоть до принятия некоторых международных договоренностей. Меня настолько поразило, что жертвам часто некому помочь, что я занялась этими вопросами очень плотно.

В центр «Фатима» в год обращается до 600 женщин, пострадавших от домашнего насилия, при этом каждая десятая нуждается в убежище.

- При вашем центре работал пункт помощи жертвам сексуального рабства. Неужели эта проблема актуальна?

- Да, случаев было достаточно - к примеру, девушкам предлагали легальную работу аниматором за границей, которая оказывалась совсем другим. Но сейчас наш центр специализируется на помощи жертвам домашнего насилия. А проблема острая. В РТ ежегодно регистрируется 14 тысяч правонарушений, совершенных семейными дебоширами, но это лишь малая часть от их реального числа. В России от рук домашних агрессоров погибает 12 тысяч женщин в год. Только представьте, в какой атмосфере жили эти женщины и их дети.

Корень проблемы в том, что на уровне государства нет системного подхода к этим вопросам, разговоры о принятии федерального закона о семейно-бытовом насилии остаются лишь разговорами.

- Но, казалось бы, женщины сейчас лучше защищают свои права.

- Всплеск феминизма начался и закончился в России и РТ в 90-е - начал происходить откат в сторону патриархального общества. Виной тому отчасти большое количество неофитов, пришедших к мусульманству или православию. Они воспринимают религиозные правила без культурного контекста. Но главный фактор - это все же дискриминация по полу на всех уровнях, от государственного до бытового. Она никуда не исчезала. О победе феминизма можно будет говорить, когда женщин во власти будет столько же, сколько и мужчин, а зарплаты у них сравняются.

В традиционном обществе, например, мусульманском, женщину опекает родительская семья. Но у нас старые механизмы уже не работают, а к новым мы не пришли. Сторонники традиций вообще часто идеализируют прошлое. Мол, крестьянки рожали в поле, и декретного отпуска у них не было. Мало кто вспоминает, что результатом этого была гигантская материнская и детская смертность.

Кстати, по моим наблюдениям, чем севернее регион России, тем больше представительниц прекрасного пола у власти. В РТ женщины вроде бы и активны, но на крупных госдолжностях их немного.

- Но ведь женщины сами заявляют, что хотят воспитывать детей. Мол, пусть муж зарабатывает.

- Это навязанная точка зрения, результат давления со стороны общества. Программирование на неравенство начинается уже в детсадовском возрасте. Вот парень и девушка, они вместе учились, оба талантливы. Почему она должна сидеть дома, пока он растет профессионально? Это что, хорошо для общества, для их детей, для нее? Да, есть объективный фактор – короткий период, в который женщина может завести детей. Он приходится на время, когда хочется творить, делать карьеру. Поэтому для женщины семья или социальная реализация - выбор. Ей приходиться разрываться.

- Где же выход?

- Муж, родственники должны сделать так, чтобы мама во время декрета и после него меньше выключалась из социальной жизни. В РТ благодаря тому бабушки активнее помогают с внуками, дела обстоят не так плачевно. Но женщины должны знать, что государство не ценит материнские заслуги. Как правило, заявления об обратном - сотрясание воздуха. Нужно принимать решения с учетом этого.

- Кто еще особенно уязвим?

- Права психически больных – еще один больной вопрос. Хорошо, если их делами плотно занимаются родственники. А если нет? Но и на родственников нельзя сваливать все проблемы, это слишком тяжелая ситуация – жить с таким больным в одном доме.

Отдельная категория - люди с интеллектуальным снижением. Они не являются пациентами психиатров, но не могут критически оценивать реальность, и их пенсии становятся приманкой для различных мошенников.

Однажды помогали восстановить права одной такой женщине: сожитель ее бил, заставлял попрошайничать. Пострадали и имущественные права – родственники не пускали жить в квартиру, в которой она была прописана. В довершение всего она оказалась еще и беременной. Целых три года наш центр занимался ее делами.

Очень тревожит то, что в условиях кризиса государство сокращает программы, которые касаются самых незащищенных, например, в сфере медицины, в области социальной помощи. В России у этой категории граждан мало возможности лоббировать свои интересы. Они не имеют возможности протестовать, более того, часто не осознают свои права. Особенно пугает, что именно женщины в последнее время становятся инициаторами бесчеловечных законов. Ханжество и лицемерие не должно быть политикой государства, но почему тогда случаев, свидетельствующих об этом, все больше? Пример. По данным специалистов, в РТ около половины случаев заражения ВИЧ происходит половым путем. А в среду «обычных» людей от наркозависимых вирус попадает через работниц секс-услуг, которые часто не используют презерватив. Раньше работали программы, финансируемые международными организациями. Но теперь они объявлены иностранными агентами, вредными для нравственного здоровья граждан.

Где женское кино?

- Что бы вам хотелось изменить в татарстанской киноиндустрии?

- Чтобы появилось женское кино. Я знаю пока один игровой фильм - «Школьные подруги» Наргиз Нур. И вообще, чтобы в целом мы увидели больше женщин-творцов. Пока не хватает умения – да и потребности - высказаться на женскую тематику. Режиссеров воспитывают так, как будто за камерой существо нейтрального пола.

- «Татарометражки», продюсером которых вы стали, участвовали в фестивалях от Казани до Сахалина. Как продвигается работа над их продолжением?

- Сняли, идет монтаж. Мы с Салаватом (Юзеевым, режиссером этих трех короткометражных комедий. – Прим. ред.) думали, что их будут смотреть любители жанрового татарского кинематографа. А они оказались интересны широкому кругу зрителей.

- Ваш муж – драматург и режиссер. Как уживаются муза и продюсер-«математик»?

- Математик по образованию как раз Салават, а я не экономист, так что все у нас перепуталось. Но мы стараемся, чтобы у нас обоих было время для творчества, поэтому стараемся облегчать друг другу быт. Разделяем обязанности - кто что может по дому, то и делает. Вообще мужчины из хорошей татарской семьи все умеют, они очень хозяйственные и домовитые.