Певица Венера Ганеева о «звездной болезни», Кончите Вурст и высоких нотах

Накануне своего 60-летнего юбилея прима татарской оперы и эстрады рассказала «АиФ-Казань» о секретах своего успеха. 

Взять высоту

- Венера Ахатовна, ваша карь­ера началась с оперной сцены. Как это произошло?

- В детстве я не могла по­думать, что стану оперной певицей! Когда в доме по радио звучали песни или арии в исполнении певиц с высокими голосами, я убавляла звук. Любовь к высокому искусству мне привили артисты филармонии, которые часто выступали у нас в школе, - Альфия Галимова,  Венера Шарипова. Впервые на сцену я вышла в составе знаменитого ансамбля «Саз», руководителем которого был Рифкат Гумеров. Одна из ведущих солисток ансамбля Ильсия Иванова, проверив мои голосовые данные, посоветовала мне поступать в музучилище. 

Вступительные экзамены прошли легко, но первый год я училась на двойки: плохо знала русский язык. Переломным моментом стала смерть мамы. Она очень хотела, чтобы я стала певицей, и я принялась усердно учиться. Окончила училище отличницей. 

Вступительные испытания в консерватории я провалила. Перед приёмной комиссией исполнила арию Алтынчэч из оперы ректора консерватории Назиба Жиганова. По вокалу мне поставили двойку. На следующий день я пришла забирать документы, но в коридоре встретила самого Назиба Гаязовича! Оказалось, он случайно слышал моё пение во время экзамена и очень удивился, что меня не приняли. Случилось чудо: он похвалил мой голос и устроил мне повторное прослушивание. 

- На вашем счету много блистательных партий: Виолетта, Джильда, Марфа, Снегурочка, Микаэла, Сарвар, Зайтуна... Вам рукоплескала публика в разных странах мира.  Как удалось справиться со «звёздной болезнью»?

- Никогда. Я не могла себе этого позволить. Да и не до того было, очень много работала. Служение в театре было для меня источником самых сильных переживаний, я была предана своему делу. Случались и неудачные спектакли. После них не спишь ночами.  Я всегда ставила себе самую высокую планку: в партитуры сама вставляла ноту «ми-бемоль». Когда взять её не могла, это становилось для меня трагедией. Считается, что за свою карьеру оперный артист может взять такую ноту ограниченное количество раз, может быть, всего 200. Но мне всегда казалось, что если я профессионал, то должна забираться на эту высоту на каждом спектакле. 

Счастлива, что остаюсь нужным для театра человеком: я куратор и репетитор молодых солистов, передаю им накопленный за 35 лет работы в театре опыт. Театр был для меня и лучшим лекарством. Однажды перед самым ответственным спектаклем заболела ангиной, температура 39, а мне петь «Травиату»! Главным зрителем тогда был импресарио из Голландии. От того, как пройдёт спектакль, зависело, будет ли у театра долгосрочный тур по Европе. Я собралась с духом, вышла на сцену. После первого акта и температура спала, и ангина куда-то исчезла. 

Экшн и интеллект

- Как вы оцениваете то, что происходит сейчас на эстраде? Взять хотя бы Кончиту Вурст…

- Половина звёзд современной татарской эстрады – мои воспитанники. Я ими горжусь: наша творческая мастерская – кафедра сольного пения в КазГУКИ даёт хорошую школу. Основу культуры звука мы прививаем через классические произведения. Я за учеников спокойна: они любят своё дело и несут зрителям благородный, красивый звук. 

У Кончиты Вурст была одна цель  - «разбудить», возмутить публику и победить на «Евровидении – 2014». И у неё это получилось. Песня была шикарная, и голосовые данные у артистки есть. Но сам образ бородатой девушки меня, как и многих других, шокировал – «абракадабра» какая-то. Ведь артист должен нести красоту, вдохновлять зрителя, вызывать восторг. 

- Почему же таких «звёзд» горячо принимают зрители? 

- Зрители сейчас очень разные. Кому-то нравится, когда на сцене экшн, всё время мелькают огни, артист травит анекдоты. Зрительные залы на концертах у Венеры Ганеевой и её учеников наполнены совсем другими людьми.  Наши слушатели интеллектуальные, они разбираются в музыке, любят, когда артист честно работает без фонограммы. За последние  пять-семь лет зрители стали строже, требовательнее. Это радует и даёт стимул развиваться. 

Дивные перемячи 

- Говорят, творческим людям нужны аплодисменты не только на сцене, но и в жизни. Это правда? 

- Конечно! Как любая татарская женщина, я люблю готовить. Всегда жду, что домашние и друзья похвалят меня, скажут «Бик тэмле!» («Очень вкусно!» по-татарски. – Прим. ред.). Это для меня равносильно рукоплесканиям зрительного зала. Но и я стараюсь оправдать аплодисменты: любое блюдо делаю оригинальным (смеётся). Мои  суперперемячи любят все друзья! У меня нетрадиционный рецепт: я их не жарю, а готовлю в духовке. Главный секрет успеха в любом деле – вкладывать душу в то, чем ты занимаешься. Я очень люблю копаться в земле, сажаю помидоры, огурцы, выращиваю цветы. Они отвечают взаимностью, приносят плоды и радуют глаз красивым цветением. 

- С высоты вашего опыта что пожелаете нашим читателям?

- Испытать состояние, когда вершины покоряются, хочется работать лучше и больше. Жизнь - это театр, и в нём нет лёгких ролей. Играйте вашу роль так заразительно, чтобы окружающие чувствовали харизму и энергетику!

Смотрите также:

• «Солнечная» Лейсан. Девушка с синдромом Дауна стала инструктором по танцам →
• Коробка чудес Вероники. История о новогоднем чуде «Жемчужины Татарстана» →
• Людмила Гурченко: «Меня никто не знает». →