«Будетлянин» – от слова «будет»
Его поэтические изыски даже не все собратья-футуристы оценивали по достоинству. Он ломал строй стиха, вводил необычные рифмы, придумывал новые слова, упиваясь их волшебным звучанием, постоянно педалируя его, повторяя вновь и вновь. Лучше других понимал его, пожалуй, Владимир Маяковский, который тоже виртуозно играл со словами и возвёл поэтический эпатаж в норму и даже в культ своего времени. Валентин Катаев зашифровал имя Велимира Хлебникова в своих иносказательных воспоминаниях, назвав Будетлянином.
Его надолго забыли после смерти в 1922 году, когда потребовалась хсовсем другая поэзия. А потом - вспомнили. Перефразируя Марину Цветаеву, можно сказать, что его стихам, как драгоценным винам, пришёл свой срок. Велимир Хлебников прожил 37 лет. Как Пушкин.
Уравнение жизни
-Имя Велимир для себя Виктор Владимирович Хлебников придумал, исходя из собственной теории языка. В нём переплелись по звучанию имя, отчество и фамилия. В Казани он прожил почти 11 лет. Учился в гимназии, затем в университете. Сначала на математическом, потом - на естественном отделении. Отец поэта был известным орнитологом и привлёк сына к естественным наукам.
«Законы неэвклидовой геометрии Николая Лобачевского поразили будущего поэта. И в поэме «Ладомир», посвящённой новому, свободному человеку, воспет великий геометр. «И пусть пространство Лобачевского// Летит с знамён ночного Невского//Это шествуют творяне//Заменившие Д на Т,//Ладомира соборяне//с Трудомиром на шесте, - цитирует Хлебникова Вячеслав Крылов, доктор филологических наук, профессор Казанского федерального университета. - Математика сказалась на мышлении поэта. Напрашивается, на мой взгляд, прямая параллель с репликой пушкинского Сальери о музыке, разъятой как труп! В своём последнем труде «Доски судьбы» Хлебников пытался понять закономерности мировой истории, руководствуясь своеобразными хронологическими таблицами».
Он хотел найти даже «уравнение жизни» Николая Гоголя, весьма загадочной личности в русской литературе. Да и естественные науки отразились в творчестве. О звёздах, цветах и простом кузнечике поэт писал со знанием дела. Ну и, конечно, история, музыка…Только Хлебников мог призвать ночную усадьбу чингисханить, зарю - заратустрить, а небо - моцартить!
Он был странником, нигде не жил подолгу. Казань - исключение. Упоминания о городе неоднократно встречаются в стихах.
«В Казани Хлебниковы жили на Третьей горе (ныне - ул. Калинина), в доме В. Максимова. Потом на Поповой горе (ул. Тельмана), и на Второй горе (ул.Волкова)», - рассказывает Вячеслав Крылов.
Среди учёных филологической школы Казанского университета с огромным трудом удалось отыскать тех, кто может рассказать о казанском периоде Велимира Хлебникова. Первой откликнулась Лия Бушканец, доктор филологических наук, член Чеховской комиссии при совете по мировой культуре РАН.
5 ноября 1903 года за участие в массовой протестной демонстрации студенчества первокурсник Велимир Хлебников был арестован и месяц провёл в пересыльной тюрьме под казанским кремлём (ранее там сидел Владимир Ульянов). На месте расправы с демонстрантами ныне стоит физический корпус КФУ. После заключения студент Хлебников стал нелюдимым, ушёл в себя и свой мир. А в 1905 году, когда Цусимское сражение завершилось разгромом России, дал клятву отыскать законы времени, которые позволили бы предотвращать войны. За несколько лет до 1917году, рассказывает Л.Бушканец, он предсказал грядущую катастрофу. В Казани Хлебников сформировался как личность. Но не как поэт. Свои первые произведения он послал Максиму Горькому. Получил в ответ критический отзыв, но письмом гордился.
Что имеем, не храним
Дома на улицах Калинина и Тельмана уже снесены. А вот дом №46 на улице Волкова, где Хлебников жил два года (1906-1908), ещё цел. На нём две мемориальных доски: композитора Салиха Сайдашева и издателя первого татарского научного журнала «Мэктэб» Шигаба Ахмерова.
«Мы хотели установить третью, в память Велимира Хлебникова. Но жильцы воспротивились. Поэтому мы ограничились информационным табло, которое поставили у дома в 2014 году. Чтобы люди знали: здесь жил поэт космического масштаба», - говорит заслуженный деятель искусств РТ Лилия Газизова, которая руководит русской секцией Союза писателей РТ.
«Мы» - это организаторы международного литературного хлебниковского фестиваля «ЛАДОМИР». Он проводится в Казани с 2012 года. В фестивалях принимают участие литераторы не только РФ, но и Польши, США, Германии и других стран мира, где к Хлебникову более почтительное отношение, чем в Казани. О фестивалях пишет российская и зарубежная пресса, участники читают стихи и прозу, обмениваются мнениями о путях авангардной современной литературы, встречаются со студентами, выступают в музеях. В 2016 году фестиваль пройдёт в апреле и будет пятым по счёту, то есть в какой-то степени юбилейным.
«Стихи поэта никогда не издавались в Казани отдельным сборником. Я и Арсен Мирзаев, поэт и исследователь творчества Велимира из Санкт-Петербурга, собрали книгу произведений Хлебникова и снабдили её необходимыми уникальными комментариями. Такая книга должна выйти именно в Казани. Но для издания нужна помощь государства и местных властей. Помощь и поддержка нужны и для дальнейшего проведения литературных фестивалей. Это наш долг перед великим поэтом», убеждена Лилия Газизова.
Неоплаченные долги
В Казани пока нет улицы, нет музея Велимира Хлебникова, как нет и мемориальной доски на главном здании КФУ. Зато туристических маршрутов, связанных с именем Председателя Земного Шара Хлебникова - масса! Это и здание бывшего Художественного училища, где занималась Вера, и бывшая гимназия, и госпиталь, где лечился поэт, призванный на военную службу в 1916 году, не говоря уж о пересыльной тюрьме, об Университете, его окрестностях и улицах, которые помнят поступь «голубоглазого мальчика».
Велимир Хлебников был первым, кто увлёкся идеей создания Общества Председателей Земного Шара (предтеча ООН!) и предложил в состав Председателей себя. А что? Он имел на это право. «Люди моей задачи часто умирают в 37 лет» спокойно и печально писал про себя этот странник, мистик, словотворец, в общем, загадочная личность. «Когда я падал у зари,// Одни просили удалиться,// А те молили: озари».