После того, как правозащитник Владимир Рубашный обнаружил свой автомобиль разбитым на парковке возле дома, организации обмениваются взаимными обвинениями. Напомним, злоумышленники выбили стекла и нанесли глубокую царапину на кузов. Чтобы устранить ее, потребуется перекрасить весь корпус. Ущерб составил около 100 тыс. рублей.
Рубашный заподозрил, что порча его автомобиля может быть ответом на обнародование снимков биты с циничными надписями «Средство от геморроя», «Анальгин» и пр., которую он сфотографировал в Нижнекамской колонии. Пресс-служба УФСИН утверждает, что подозревать месть со стороны правоохранительных органов абсурдно, ведь у Рубашного могли быть другие недоброжелатели.
Мы предлагаем вам доводы обеих сторон.
Правда и вымысел о «Деле Рубашного»
Утверждение члена Общественной наблюдательной комиссии Владимира Рубашного о том, что его разбитая машина является местью со стороны Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан, является абсурдным и не имеет под собой никаких оснований.
Г-н Рубашный утверждает, что у него нет иных недоброжелателей, кроме УФСИН, и поэтому, дескать, искать хулиганов надо исключительно в федеральном ведомстве. Между тем, подобный акт вандализма возможен и без всяких на то оснований и мотивов.
Куда интереснее, нежели поиск мстителей из числа сотрудников УФСИН, вопрос со «свежеразбитым» автомобилем Рубашного марки KIA г/н н 843 кх 116 rus. Именно на нем в сентябре 2011 года Владимир Анатольевич в пьяном виде совершил двойное ДТП возле парка Победы, о чем подробно рассказали программы «Перехват» ТК «Эфир» и «Чрезвычайка» ТК «KZN-Звезда». Он наехал сначала на один припаркованный автомобиль, затем попытался скрыться с места происшествия на скорости 130 километров в час, но врезался во второй припаркованный автомобиль и уже не смог на своем разбитом авто покинуть место ДТП. На камеру он признался, что был пьян, выйти из машины отказался, а по мнению очевидцев просто был не в состоянии сделать это. В результате Ново-Савиновский районный суд лишил правозащитника права управлять автомобилем на один год и шесть месяцев. Ущерб в несколько десятков тысяч рублей Рубашный возмещать отказался, ссылаясь на материальные трудности. Интересно, как обстоят дела через год, ведь свой автомобиль господин Рубашный, похоже, восстановил. К слову, большой вопрос, испытывают ли потерпевшие к г-ну Рубашному (не имеющему недоброжелателей, кроме сотрудников УФСИН) теплые чувства.
Не менее абсурдно и другое утверждение Владимира Рубашного - о том, что ему в последнее время закрыли доступ в исправительные учреждения. За последние две недели только два члена ОНК РТ (из четырнадцати) Владимир Рубашный и Герман Алеткин 8 раз (!) посетили учреждения УФСИН России по Республике Татарстан, из них 5 раз – ИК-2.
УФСИН по РТ продолжительное время пыталось наладить конструктивное взаимодействие со всеми членами Общественной наблюдательной комиссии. Однако во время посещения исправительных учреждений отдельные представители общественной наблюдательной комиссии Республики Татарстан ведут себя крайне грубо по отношению к сотрудникам УИС, унижая своим поведением их человеческое достоинство. Но это еще полбеды. В последнее время в некоторых учреждениях, включая казанскую ИК-2, отмечается активное противодействие законным требованиям администрации со стороны ряда осужденных отрицательной направленности. Помимо известного желания добиться для себя непредусмотренных законом послаблений, такое поведение осужденных связано и с тем, что в лице некоторых членов ОНК они нашли явных союзников. Невольно или осознанно правозащитники демонстрируют, что противоправные действия этих осужденных всегда найдут у них поддержку.
Пресс-служба УФСИН России по Республике Татарстан
Правозащитники: пострадавшие в ДТП с участием Рубашного не имели к нему претензий
Казанский правозащитный центр счел необходимым дать пояснения в связи с сегодняшним пресс-релизом УФСИН Татарстана под заголовком «Правда и вымысел о «деле Рубашного»
В подготовленном Управлением Федеральной службы исполнения наказаний РФ по Татарстану пресс-релизе говорится, что в сентябре 2011 года член Общественной наблюдательной комиссии Владимир Рубашный «в пьяном виде» попал в ДТП. Теста на употребление алкоголя не было, а потому утверждать, что Рубашный находился в состоянии опьянения, с юридической точки зрения УФСИН республики не имеет права.
Ущерб от аварии член ОНК возмещать не отказывался, компенсации пострадавшей стороне выплачены по ОСАГО. Судебных исков к общественнику за прошедший год предъявлено не было.
В настоящее время этот автомобиль является собственностью другого человека, вложившего деньги в ремонт машины. Что касается «большого вопроса», испытывают ли потерпевшие к Рубашному теплые чувства, то это очевидно выходит за пределы компетенции управления ФСИН.
Владимир Рубашный считает, что умышленное повреждение личного имущества связано с его деятельностью по общественному контролю мест принудительного содержания. Пресс-служба УФСИН «приписала» общественнику утверждение, которое он не высказывал — что «его разбитая машина является местью со стороны Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан». Это не соответствует действительности и является плодом «креатива» пресс-службы ведомства.
В последнее время при посещении колонии (изолятора) членов ОНК в течение нескольких часов подвергают тщательному досмотру, в результате чего на общение с осужденными (в присутствии руководства администрации, которое в нарушение закона отказывается покинуть помещение) остается немного времени.
Согласно Федеральному закону «Об общественном контроле...», члены ОНК имеют право на беспрепятственный доступ на территорию исправительного учреждения, Уголовно-исполнительный кодекс предусматривает кино-, фото- и видеосъемку (интервьюирование) осужденных с их письменного согласия.
На протяжении полутора лет сотрудники колонии свободно пропускали общественников с техникой. Все изменилось после обнаружения в июле в ЛИУ № 1 города Нижнекамска самодельной биты с циничными надписями «Успокоительное», «Средство от геморроя», «Путевка на Луну», которую общественники сфотографировали в дежурной части.
После этого руководство УФСИН запретило подчиненным пропускать общественных наблюдателей с аппаратурой. Например, в той же исправительной колонии № 2 Казани не были зафиксированы на фото и видеокамеру телесные повреждения и показания 18 осужденных, в отношении которых, на взгляд их родственников, были необоснованно применены спецсредства. А ведь красноречивые фотографии пострадавших со следами избиения ответили бы на многие вопросы, главный из которых - что в реальности произошло 15 августа в штрафном изоляторе колонии?