Обвод, слухи, Иран. Как казанцы встретили первые дни Великой Отечественной

О начале войны многие казанцы узнали только вечером. Воскресенье 22 июня 1941 года выдалось солнечным и жарким. Многие горожане с утра уехали купаться и загорать на остров Маркиз (находился напротив Казанского речного порта, практически затоплен при создании Куйбышевского водохранилища в 1950-е годы – Прим. ред.). Официальное выступление Сталина прозвучало по радио только 3 июля.

До последнего дыхания

А 22 июня несколько раз в день передавали речь наркома иностранных дел Молотова: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке наши города… Красная Армия и весь наш народ поведут победоносную отечественную войну за родину, за честь, за свободу… Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

22 июня в 18. 25.  в Казань пришла телеграмма наркома обороны СССР, маршала Семена Тимошенко. В ней первым днем общей мобилизации на фронт было объявлено 23 июня. И 23-го же июня рано утром со сборного пункта республиканского военкомата на улице Свердлова (сейчас ул. Петербургская) под марш «Прощание славянки» на фронт ушли сотни человек. Многие были добровольцами.

«Зачислить меня добровольцем и послать куда только потребуются бойцы моей специальности» просит в сохранившемся в архиве заявлении работник находившегося по ул. К. Маркса, 17 отдела дератизации наркомздава СССР Раиса Захаровна Иссина. «Делу Ленина-Сталина буду верна до последнего дыхания», ‒ пишет она.

 

Был ли нужен обвод?

По словам заведующего музеем-мемориалом Великой Отечественной войны, создателя электронной «Книги Памяти Республики Татарстан»  Михаила Черепанова, за годы Великой Отечественной из Татарии на фронт призвали 560 тыс. человек. Ещё около 140 тыс. татарстанцев уже были в кадровой армии на момент вторжения гитлеровской армии на территорию СССР. «Они участвовали в походах в Западную Украину, Белоруссию, Бессарабию, в Финской войне, ‒ говорит Михаил Черепанов. ‒ Значит, с территории нашей республики только через военкоматы призвали около 700 тысяч граждан. Конечно, не все они были жителями республики. Ведь в Татарию направляли на переподготовку, повышение квалификации в военные лагеря под Казанью, под Лаишево, в Кукмор, в Бугульму призывников из других регионов. После этого их призывали в армию через военкоматы республики. Точно так же жителей Татарии отправляли в другие регионы. Поэтому сказать точно, сколько именно уроженцев республики было призвано на войну, нельзя». Михаил Черепанов называет примерную цифру погибших уроженцев Татарии, а также призванных из республики – 384 тыс. военнослужащих. Это не считая погибших в Трудовой армии, а также при строительстве Казанского обвода, споры о целесообразности возведения которого не утихают до сих пор.

Строить Волжский оборонительный рубеж протяженность 350 км на территории Татарии, Ма­рийской и Чувашской республик решили в сентябре 1941 года. Оборонительные сооружения располагались полукольцом вокруг Казани, проходили от деревни Покровское на правом берегу Волги через станцию Урмары, райцентры Кайбицы, Апастово к Куйбышеву (нынешней Самаре). Строительство завершили в январе 1942 года.

«Девочек в одних туфельках погнали копать 3-метровый противотанковый ров, в котором, по мнению ряда современных историков, не было никакого смысла, ‒ говорит Черепанов. – Судя по технологии, применяемой немцами, они могли сделать проход в любом противотанковом рве за 25 минут – направляемыми взрывами. Но люди в морозы строили этот обвод. Их отвлекли от учёбы, работы, хотя, возможно, они принесли бы больше пользы на пороховом, авиационном заводах, на меховой фабрике. Данные о пострадавших во время строительства обвода закрыты. Но есть сведения, что были выведены из строя более 1 тыс. человек, они получили обморожения. На строительстве не было ни бараков, ни землянок».

На одну волну

«На каждом предприятии во всех районах экстренно собрали митинги, ‒ описывает первые дни войны начальник отдела по выставочной и публикаторской деятельности Госкомитета по архивному делу РТ Гузель Фаизова. – Отчеты о них есть в наших архивах. На митингах говорили о вероломном нападении фашистской Германии, принималась резолюция рабочих завода о более ответственном отношении к труду. Многие предприятия с первых дней войны перешли на круглосуточную работу».

В первый месяц войны НКВД в буквальном смысле взял на контроль все радиоприёмники в стране. Их нужно было срочно регистрировать и изымать. Эта мера была введена постановлением Совнаркома от 25 июня 1941 года. «Радиоприёмники должны быть сданы под расписку на временное хранение в районной конторе связи, ‒ говорится в документе. ‒ В единичных случаях разрешается оставлять радиоприёмники у некоторых организаций – если невозможно в данном помещении установить трансляционную точку. Обеспечивается строгий контроль за хранением и использованием радиоприёмников исключительно для коллективного слушания радиостанций Москвы и Казани. В случае оставления радиоприёмника руководитель учреждения должен подать заявление на имя начальника районного отделения НКВД ТАССР, заполнить анкету и дать соответствующие обязательства".

Оставить можно было только репродукторы-«тарелки», настроенные на одни и те же каналы, по которым передавали одинаковую официальную информацию о положении на фронте. Кстати, и фашисты на оккупированных территориях также первым делом изымали радиоприёмники. «Из-за того, что все новости шли на одной волне, в первые дни люди не знали правду о потерях, о том, где сейчас немцы, ‒ говорит Черепанов. ‒ В Казани ходило множество слухов. Мол, еще неделя, другая, и война закончится. В июле 1941-го, например, говорили, что Красная армия уже вошла в Польшу». 

Однако уже в сентябре 1941 года стало понятно, что малой кровью победить фашистов не получится. В сентябре в Казани объявили сбор одежды и теплых вещей для бойцов. На предприятиях и в учреждениях создавали специальные комиссии по их приёму. На этот счет издали специальную инструкцию и номенклатуру принимаемых предметов. Вещи необязательно должны быть новые. Главное ‒ выстиранные, отремонтированные и в необходимых случаях продезинфицированные. «В номенклатуре перечислены предметы одежды: полушубки, ватные шаровары, ватные телогрейки, рубахи, кальсоны, ‒ говорит Гузель Фаизова. – И  даже указана необходимая длина и ширина всех вещей».

Михаил Черепанов называет мифом рассуждения некоторых историков о том, что на момент начала войны в Красной армии не было достаточно обмундирования. Наши бойцы были им обеспечены, хватало и оружия. Всё это хранилось в частях и на складах. Ситуация осенью 1941 года, когда зачастую на двух-трех бойцов приходилась одна винтовка, возникла потому, что в первые же месяцы войны большая часть складов с вещами оказалась на оккупированной территории. «Первая атака «катюш» на железнодорожном узле на станции Орша 14 июля 1941 года был в том числе и по нашим военным эшелонам с ценными грузами, - объясняет заведующий музеем-мемориалом Великой Отечественной войны Казанского кремля. ‒ Их не успели эвакуировать. И они не должны были достаться врагу».  

Не та задача, и противник не тот

В истории Великой Отечественной войны до сих пор масса неизвестных широкой публике фактов. Михаил Черепанов одним из самых поразительных называет участие наших земляков (жителей Чистопольского района) в Иранской операции 1941 года Красной армии. Об этом пишет участник тех событий Файзрахман Галимов в документальном очерке «Белое солнце иранской пустыни». Наши земляки в составе лучших дивизий СССР, трех кадровых армий вошли в Иран. 25 августа 1941 года эти части стояли в Тегеране. Что они там делали, если в это время шли тяжёлые бои под Смоленском?

«Трагедия в том, что армия не выполняла оборонные задачи на Западе, ‒ считает Черепанов. – Перед ней была поставлена задача двигаться на юг, защищать Баку, бакинскую нефть от англичан. Все лучшие войска 22 июня 1941 года были там, потому что на тот момент главным врагом СССР считалась Англия. И эта угроза была реальной. Англичане разрабатывали планы бомбардировки Баку с территории Турции, Ирана. 

Неправда, что СССР не был готов к войне. У немцев была армия в 5 млн человек, и у нас такая же. А через месяц Красная армия увеличилась до 10 млн человек. Всего же за годы Великой Отечественной призвали 34 млн красноармейцев. Разве у Гитлера были такие резервы? Проблема была в том, что Красная армия на момент начала войны получила не ту задачу: воевать не там и не с тем противником. Основные силы были сосредоточены на юге – против Турции, против Ирана».

Первые герои

Защитник Брестской крепости Пётр Гаврилов был не единственным уроженцем Татарии, совершим подвиг летом 1941 года. Первым звание Героя Советского Союза в августе 1941-го получил начальник расположенного в Карелии пограничного отряда старший лейтенант Никита Фадеевич Кайманов. Он был родом из села Прости Мензелинского уезда Уфимской губернии (сейчас Нижнекамский район РТ). В конце июня 1941 года отряд Кайманова 20 суток отражал многочисленные атаки немцев.

Пограничники остановили наступление 2500 солдат вермахта, оказав большую помощь частям регулярной армии. После этого Кайманову удалось вывести из окружения весь свой отряд. Он прошел всю войну,  окончил академию, умер в 1972 году. Среди первых Героев Советского Союза из Татарии ‒ командир эскадрильи авиадивизии казанец Фарит Мухаметзянович Фаткулин.  К октябрю 1941 года он совершил 42 боевых вылета, уничтожил 17 вражеских самолетов. В июле 1942 года герой погиб в воздушном бою, сбив три вражеских самолёта. В Смоленском сражении отличился командир танковой дивизии Василий Александрович Мишулин. Он был ранен осколком мины, но продолжал вести бой. Мишулин служил в батальоне Казанского кремля.