Со смехом и слезой. Как звучит еврейское счастье в Татарстане?

Накануне юбилея руководитель и солист «Симхи» Эдуард ТУМАНСКИЙ рассказал «АиФ-Казань» о том, как в республике появился первый на постсоветском пространстве коллектив, играющий народную еврейскую музыку, и почему она объединяет людей разных взглядов и национальностей.

Откуда радость?

- Эдуард Моисеевич, ваша артистическая карьера началась в СТЭМе КАИ. А пригодилось ли вокалисту полученное в техническом вузе образование?

- Я пошёл в КАИ по настоянию родителей. Они говорили: прежде чем выступать на сцене, надо приобрести основательную специальность. Я нисколько об этом не жалею. Любой, кто учится в КАИ, получает возможность овладевать новыми знаниями. Среди каистов - целая плеяда строителей, артистов. У нас в консерватории, кроме меня, преподают два выпускника КАИ и выпускник авиационного техникума. Получается, что авиация тесно связана с вокалом. 

- Вы возглавили «Симху» в 2001 г., после того как из жизни ушёл основатель ансамбля Леонид Сонц. 

- Мы верны его памяти. Лёня был потомственный клезмер (еврейский народный музыкант). Он интуитивно принимал решения, которым мы следуем до сих пор. 

На концертах «Симхи» всегда много людей других национальностей, порой их даже больше, чем евреев. В нашем коллективе играют двое евреев, остальные татары, русские… Уже 25 лет наш ансамбль продвигает идею о том, что все народы должны жить в дружбе и согласии. Мы считаем, что все конфликты, недоразумения могут решаться при помощи музыки. Еврейская музыка никого не оставляет равнодушным. Она не бывает просто весёлой или просто грустной. В грусти обязательно  какая-то радость, а в радости - толика грусти. 

- Как появилась «Симха»?

- Сонц приехал поступать в Казань после окончания Луцкого музучилища. В советское время на Украине еврею трудно было поступить в вуз. К тому же Казань всегда славилась сильной скрипичной школой, консерваторией. Окончив её, Сонц начал играть в симфоническом оркестре республики, которым руководил великий Натан Рахлин. Казалось бы, в то время жил обычной жизнью советского музыканта. Но была маленькая компания, которая полулегально играла еврейские свадьбы. И когда вдруг наступила перестройка, появилась возможность выразить всё то, что жило внутри него. 

В Казани появилось еврейское культурное общество «Менора», а в нём - секция клезмерской музыки. Со временем «Симха» стала главной движущей силой, вокруг которой собирались евреи Казани. 

Мы провели один из первых еврейских фестивалей в РФ, который назвали «Шалом Алейхем! Салям Алейкум». Эта игра слов говорила о том, насколько похожи иудейская и мусульманская культуры. У нас одни корни. Много общего у нас и с православными, достаточно вспомнить Тору, Ветхий завет. 

Мифы и правда

- Зато еврейская мудрость, еврейский корпоративный дух – нечто особенное.

- Еврей – обязательно ростовщик с крючковатым носом, который кого-то обманывает? Но такие люди есть в любой национальности. 

Мне приходилось слышать, что евреи не воевали, отсиживались там, где  потеплее... Враньё! Среди евреев больше всего героев Советского Союза. У меня дед и отец воевали. Отец защищал в 41-м Москву. 

То, что в мире существует какая-то особенная еврейская корпорация, - очередной миф о евреях. Да, еврея, пришедшего за помощью в синагогу, всегда поддержат. В иудейской общине создана целая система для помощи талантливым детям или больным людям.

А в бизнесе ситуация иная. Евреи делают деньги там, где их можно сделать, а не там, где нужно помочь человеку своей национальности. 

Когда была общая цель - добиться передачи синагоги верующим Казани, на неё работали все, кто мог помочь, - и евреи, и не евреи. Когда организовывали первые еврейские фестивали, наши бизнесмены - и татары, и не татары - с удовольствием давали на это деньги. Сейчас я не могу так сказать. Поменялись время, приоритеты. Вот мы проводим каждый год Международный еврейский фестиваль. Собирать деньги на его проведение с каждым разом всё тяжелее. Но если встанет вопрос, что нужно что-то спасти или восстановить, думаю, люди опять могут собраться и помочь.

Не всё то золото… 

- В войну общей целью была защита Родины. Какая национальная идея нужна сейчас?

- Национальная идея любого государства, и России в том числе, очень простая. Достойная жизнь каждого члена общества – вот и всё. Чтобы каждый вышел из трущоб, из бедности, мог получить любое образование, достойную медпомощь, попасть на любое культурное мероприятие. Вам нравится?

- Нравится. Только вряд ли она достижима. 

- Почему нет? Надо только, чтобы эта идея была поставлена во главу угла, чтобы каждый чиновник знал: это его перво­очередная задача. 

Но если преподаватель института получает сегодня такие деньги, что эти цифры стыдно произнести вслух, если мои друзья-хирурги говорят о том, что скоро некому будет оперировать, значит, у государства есть какие-то другие, более важные задачи... 

В нашей жизни многое на­думанно. Зачем, к примеру, спорить, по каким учебникам должны учиться дети? Почему их пишут тысячи самых разных людей? Есть институты, грамотные специалисты… Но, к сожалению, в дело вступают экономические вопросы, люди стремятся заработать на сочинении учебников деньги. А ведь эти задачи должны решаться с точки зрения государственной политики. 

Я болею за наш спорт, хочу, чтобы наши были первыми в хоккее, футболе. Но не это главная национальная идея. Вот если бы на Олимпиаде мы везде проиграли, но при этом вокруг все жили бы хорошо, у меня было бы счастье. Я за то, чтобы всё было просто и понятно. Тогда всё встанет на свои места. 

- Какой музыкальный стиль отражает наше время? 

- Лубок! Сегодня молодёжь видит: чтобы стать певцом, достаточно походить к какой-то тётеньке, которая тебя научит нескольким песням, и ты уже получаешь какие-то лауреатские звания и проч. Так, как поют наши «звёзды», может спеть любой студент консерватории, и даже в 100 раз лучше. А те, кто не умеет петь, не хочет учиться, получают огромные гонорары, их выступления тиражируют. Баскова называют «золотой голос». Какой золотой голос? У меня студенты лучше поют! 

Я вижу, что профессионалы понимают истинный уровень всех этих «звёзд», конкурсантов. Но говорят то, что нужно говорить.