Живы ли мы? Режиссёр Ильдар Ягафаров о будущем татарского кино

Фильм «Исәнмесез?» («Живы ли вы?») (18+) получил Приз президента Татарстана «За гуманизм в киноискусстве» на Казанском фестивале мусульманского кино.

На премьере зрители устроили аншлаг. Выйдя из зала, они взахлёб спорили о картине, рассказывающей про обычную татарскую семью. 

У одного из родственников находят онкозаболевание. На просьбу о помощи откликается только один человек в семье – врач Тамерлан Исламов. Чтобы оплатить операцию больному за границей, он продаёт свой дом и из-за этого теряет жену, сына. Когда все врачи отказываются помочь, Тамерлан Мидхатович сам оперирует своего родственника. Тот умирает на операционном столе, а хирург попадает в тюрьму. Вернуться к прежней жизни ему помогают родственники, все вместе они выкупают проданный им дом. 

Способно ли кино объединить людей, сохранить татарскую культуру, язык, в интервью «АиФ - Казань» рассказал режиссёр фильма Ильдар Ягафаров.

«Так делать нельзя?»

Ольга Любимова, «АиФ-Казань»: Ильдар Рашитович, почему приветствие «Исәнмесез!» в вашем фильме превратилось в вопрос «Живы ли вы?». Герои картины – семья Исламовых вкладывают в него особый смысл, пытаясь понять, остались ли они людьми.

Ильдар Ягафаров: Конечно, это киношная придумка. Обычно «Исәнмесез!» означает просто «здравствуйте». «Исям» –  по-татарски означает «живой». И мы со сценаристом Мансуром Гилязовым подумали, почему бы не обыграть это слово. Так появилось название «Живы ли вы?».

«Отказом чрезвычайно обидишь». Какие нормы и запреты есть в этикете татар Подробнее

Главный герой врач Тамерлан Исламов единственный в семье, кто решается помочь попавшему в беду родственнику. Кто-то, посмотрев фильм, будет кричать, что он идиот. Но надо задуматься, кто же идиот на самом деле этот врач или мы? Ведь, по сути, все мы должны поступать так, как он. Но мы же этого не делаем. У нас куча не просто комплексов, а каких-то специальных правил, что так делать нельзя.

Но почему же нельзя все собранные на свадьбе деньги отдать больному? Почему нельзя обзвонить, обойти всех родных, чтобы они помогли попавшему в беду родственнику? Почему каждый думает только о себе, а человек нужен только когда от него есть польза?

–  Вы режиссёр первого татарского игрового художественного фильма «Куктау» –  о судьбах двух одиноких людей. Новая картина продолжает эту тему?

– Абсолютно нет. Эти фильмы разительно отличаются и по сюжету, и по масштабу съёмок, и по динамике. Если в «Куктау» было всего 600 кадров, то в «Исәнмесез?» около 2500 кадров, 74 сцены.

У моей первой картины есть и поклонники и критики. Это нормально. Каждый имеет право на свое мнение. В новом фильме я это всё учёл и постарался сделать так, чтобы люди увидели своё родное татарское кино.

«Это действительно мы!»

–  Что такое национальное кино?

–  Участвуя  недавно в Марий Эл в съёмках марийского фильма, я был заворожён языком, самой атмосферой съёмок. Понял, что такой фильм может сделать только мариец. И дело даже не в сюжете. Режиссёр знает микронюансы обычаев своего народа. То, как люди одеваются, какую еду едят, как утром ведут детей в школу, о чём говорят, даже как ругаются. Всё это впитывается в течение всей твоей жизни.

Ты всё это видишь с детства в своей семье, в семьях родственников, запоминаешь и потом перекладываешь на экран. И если это получается, люди говорят: «Надо же, это действительно мы!».

Неудобства ради искусства. Режиссер сельского театра - об актерах из народа Подробнее

Безусловно, кино о Татарстане может снять и какой-то голливудский режиссёр. И получится крутой фильм. Но боюсь, это будет шаблонный подход.

Я старался снять картину о своём народе, говоря со зрителями на их языке. В нашей картине сыграли актёры из Нижнекамского, Альметьевского театров –  семи–восьми театров республики. Мы хотели, чтобы в ней участвовал весь Татарстан.

Ещё до премьеры фильма на Казанском фестивале мусульманского кино поступили предложения показать его  в других регионах. Люди хотят видеть нашу картину,  понять идентичность татар: кто они такие, чем живут.

В этой картине есть и тема взаимодействия кряшен и татар. Это тоже интересно. На мой взгляд, кряшены – это те же татары, просто с другим вероисповеданием. Нам надо объединяться, а не разъединяться.

О фильме про Зулейху. Наступили на больную мозоль, а нужен лейкопластырь Подробнее

–   Народный артист Азербайджана Вадиди Гасанов, посмотрев «Исәнмесез?», сделал вывод, что семья сплотилась потому, что Тамерлан пожертвовал собой. Что ещё может объединить людей?

– Самое страшное, что люди чаще всего объединяются, когда у них появляется общий враг. К сожалению, человек так устроен. В обычной жизни не хочет он объединяться. У каждого на всё есть свое мнение…

Наверное, заставить всех любить друг друга невозможно. Но надо стараться, по крайней мере, понимать. Мы огромная страна, где живут люди разных национальностей. У каждого народа есть своя история, свой язык, самобытность. Надо создавать условия, чтобы это всё процветало.

У нас в республике есть возможности для развития разных национальных культур. Есть школы, где изучают чувашский, марийский и другие языки, проходит множество национальных фестивалей, выставок, праздников.

Думаю, в школах должны обязательно учить татарский язык. Полилингвальное образование есть во многих странах мира. В Швейцарии, как известно, используют четыре государственных языка.

Нужен фонд кино?

– Вы председатель Союза кинематографистов Татарстана. Что, на ваш взгляд, необходимо, для развития национального кино? И как повысить кассовые сборы татарстанских фильмов?

– Конечно, помощь в развитии кино в республике есть. На съёмки фильмов выделяют деньги. Но нам нужна система в создании кино, нужно прекращать снимать его самодеятельно. Кто-то смог получить деньги на фильм, кто-то не смог... Республике нужен национальный фонд кино с бюджетом не менее 200 млн рублей в год. Тогда и появится настоящая индустрия кино.

Ведь сейчас, если я хочу сделать фильм, начинаю искать сценариста, потом искать деньги на фильм. Но ведь в это время зарплату мне никто не платит. У нас нет постоянной системы оплаты в кино.

Если говорить о прокате, думаю, что Татаркино справляется с этой задачей по республике. Но, на мой взгляд, в современном мире самая перспективная площадка  – это интернет, где человек может заплатить, скажем, 100 рублей и посмотреть фильм. Вот в этом направлении надо работать сейчас с продюсерами, промоутерами.

– У вашего союза есть помещение на территории «Татаркино». Как оно используется?

–  Полгода назад мы получили небольшой кинозал в 160 квадратных метров на 40 мест. Раньше запустить там показы мешала пандемия. Но с этой осени каждую неделю будем устраивать показы своих фильмов, фильмов коллег. Этот зал должен стать местом притяжения профессиональных кинематографистов.

В кино сегодня многие ходят, чтобы посмеяться. Это нормально, потому что человеку надо отдыхать. Но, когда попадаешь на картины Андрея Звягинцева, многих других режиссёров, выходишь из зала как из церкви, как из мечети – очистившимся. Фильмы, заставляющие думать и переживать, есть и в Татарстане. Это работы Салавата Юзеева, Ильшата Рахимбая, Алексея Барыкина, других наших кинематографистов.

–  Как вы сам ответите на вопрос, поставленный в вашем фильме?

–  Жена утверждает, что, когда я выхожу на съёмочную площадку, сразу оживаю, просто расцветаю. «Ты там бегаешь, ругаешься,  – говорит моя супруга. – Но такой красивый!». А дома, когда работы нет, я самый обыкновенный, слегка упитанный мужчина. (Смеётся).

Думаю, человек жив, пока занимается любимым делом. И конечно же, когда у него есть любовь, дети.

Досье

Ильдар Ягафаров.

Родился в 1971 г. в Пермской области. Окончил ВГИК. Заслуженный деятель искусств РТ.

Свой первый короткометражный игровой фильм «Сочинение»  снял в 1995 г. Создал около 100 киноработ, в том числе фильмы «Куктау», «Главная роль», «Байгал», «Потеря» и другие.

Есть дочь.