«Отношусь ко всему с иронией». Слепой адвокат - о преступлении и наказании

«Человек - везде человек: и на заводе, и на университетской кафедре, и в тюрьме, - делится наблюдениями слепой адвокат Эдуард Иванов. - Нравы примерно одни и те же. Поэтому нельзя сказать, какой человек лучше, какой хуже. Я любому подаю руку - все имеют право на хорошее к нему отношение».  О том, как ему удалось преодолеть «психологию инвалида» и как защититься от негатива, сталкиваясь с человеческими пороками, адвокат рассказал «АиФ-Казань».

О законе и практике 

Ольга Любимова,  «АиФ-Казань»: Эдуард Николаевич, в августе у вас профессиональный юбилей - 40 лет адвокатской деятельности. Как с тех пор изменилось законодательство? Людям стало проще защищать свои права?

Эдуард Иванов: Законов стало больше, ведь у граждан стало больше прав. Когда я начинал работать, предпринимательская деятельность была запрещена под страхом уголовной ответственности. А сейчас, пожалуйста, занимайся. 

Но закон и правоприменительная практика - разные вещи. Хотя рынок у нас вроде бы  установился, он не воспринимается как привычная стихия. Другие страны не одно столетие живут в рынке, у них совсем другая культура общения с большими деньгами. И потом там не тычут в нос богатством. У состоятельных людей хватает ума выглядеть так же, как выглядит масса.

Мы все едины в том, что преступление должно быть наказано. Мнение меняется только в том случае, когда дело доходит до своего родственника. Все должны быть наказаны за совершённые преступления, но мой родственник - исключение. Вот ему дали несправедливо, слишком много. А почему? Потому что он мой родственник. 

- Сейчас много дел по аварийщикам. Как вам удалось в 2000-х выиграть дело жильцов по ул. Тихомирнова?

- Тогда уже действовал нынешний Жилищный кодекс, но ещё можно было получить две компенсации при сносе дома. При советской власти допускалось одновременно получить жильё за сносимый дом и денежную компенсацию за плодово-ягодные насаждения. Мы две компенсации тогда и получили. Причём был соблюдён принцип посемейного расселения. Каждая семья получила квартиру - отдельную от остальных родственников. 

Сейчас для жителей сносимых в связи с изъятием земель домов действует одна норма. Человек должен выбрать то, что он хочет: если он получает деньги, то по 11200 руб. за 1 кв. м, если он получает жильё, то в ипотеку. Почему такой подход? Если дом стал аварийным, почему нельзя сразу улучшить людям жилищные условия и дать жильё пусть по нормативу, но больше, чем у них было? 

Старый ЖК допускал изменение договора жилищного найма -  заключение самостоятельных договоров в отношении отдельных комнат в квартире. В этом случае каждая семья оплачивала отдельно свою комнату. Это был один из способов разрешения жилищных конфликтов. Сейчас превратить комнаты в самостоятельные договоры жилищного найма нет возможности. Нынешний ЖК такого не допускает. Причём якобы его принимали, чтобы бороться против коммуналок. Но в итоге, вместо того чтобы урегулировать конфликты, мы их консервируем, они только обостряются.

Психология инвалида 

- Как вы преодолели «психологию инвалида»? 

- У меня это произошло, когда мы сдавали летнюю сессию на третьем курсе. Девочки, мальчики уже разбились на пары - кто кому симпатичен. Одна девочка говорит, что на экзамен пойдёт с таким-то мальчиком: он мне всё расскажет, и я сяду к нему на колени. А комсорг нашей группы Таня Зайцева сказала, что пойдёт с Эдиком - пусть он мне подскажет, он больше знает. Мол, я сяду к нему на колени… Я и представить не мог, что красивая девочка может так сказать про меня. Лучше способа, чтобы стряхнуть с меня инвалидную угнетённость, не было. Она нашла чисто женский правильный способ, сказала слова, которые были для меня самыми значимыми, самыми действенными. Таня Зайцева - сейчас кандидат наук, преподаёт в Москве. Мы перезваниваемся до сих пор.

- Вы учились в обычной группе, то есть получили инклюзивное образование. Как всё происходило?

- Применял магнитофон, много конспектировал. Та самая комсорг Таня быстро наладила расписание. Каждый из 25 студентов группы занимался со мной - выделял мне по два часа своего времени в месяц. Читал мне вслух на магнитофон - например, параграф учебника по заданной теме. Им это было необременительно, а мне достаточно. Плюс я ещё и сам читал, записывал. Поскольку я чуваш, во мне, наверное, много чувашского упрямства (смеётся). 

Как только ребята начали со мной заниматься, у меня сформировался странный комплекс: надо непременно оправдать потраченное на меня время. Раз уж со мной занимаются, я должен учиться хорошо, ещё лучше - отлично. Читал запоем, не выходя из дома. Чем сложнее была экзаменационная сессия, тем больше я читал всевозможной художественной литературы - по теме и не по теме. 

- Что бы вы предложили изменить в нашей судебной системе?

- С первого июня изменился порядок рассмотрения дел в районных судах по особо тяжким преступлениям. Допускается участие присяжных заседателей, в том числе в райсудах. По особо тяжким статьям при желании самого обвиняемого судить будут коллегии присяжных из шести человек. Это, безусловно, демократизация процесса. Практика работы областных судов, Верховного суда РТ показывает, что это нужно. Важен непредвзятый взгляд человека «с улицы», не замыленный десятилетиями профессиональной практики постоянного судьи. Почему бы не попробовать это в районных судах? Но пока я не слышал ни про один процесс, который начался бы в райсудах с участием присяжных. 

«Клетка для человека». Почему российские суды предпочитают арест залогу? Подробнее

- Что эффективнее - ужесточение законодательства или его либерализация? 

- Бороться с нежелательным явлением только усилением ответственности - очень простое и поэтому неприемлемое решение. Вот уж где нужна комплекс­ность, так это в борьбе с преступностью. Нельзя же сказать, что в саду всё будет замечательно, стоит только вырубить там больные деревья? Вот вырубили - и здоровые заболели. Нужно же устранять причину - ту заразу, того вредителя, который вызывает гибель деревьев. 

Работодателю должно быть всё равно: незрячий у него работник, хромой или однорукий.

Считается, что 70 % преступлений составляют дела, связанные с наркотиками. Почему вообще существует наркомания? Многие, кого я об этом спрашивал, говорят, что сбытчики хотят быстро получить лёгкие деньги. Но ведь они предлагают товар, на который есть спрос. Иначе не стали бы торговать. Думаю, в борьбе с наркоманией делается не всё, что нужно было бы. Привлекать к уголовной ответственности надо прежде всего оптовых поставщиков. Почему нельзя перекрыть каналы поставки? Вместо этого мы наказываем последних потребителей. Задерживают же в основном их.

Циничный взгляд

 - Что вы думаете о повышении пенсионного возраста?

- Повышать, естественно, надо. Если у нас на троих работающих два пенсионера, то это не в пользу работающих, а в пользу пенсионеров. Пенсионный возраст всё равно будет повышен - экономика заставит это сделать. Тут выбора нет. Но вопрос: почему так? Почему нельзя было повысить пенсионный возраст, когда нефть стоила 120 долларов за баррель? Когда были тучные годы, народ этого, может быть, и не заметил. 

- В свете преобразований хватит ли рабочих мест инвалидам? 

- У меня такого не было. Меня, слава богу, всегда на работу брали. В 90-е я одновременно работал в восьми организациях. На мой трезвый и циничный взгляд, работодателю должно быть всё равно: незрячий у него работник, хромой или однорукий. Если он трудится не хуже, чем его зрячие коллеги, приносит прибыль, пусть работает. Если он одной рукой делает столько же, сколько другой  двумя. 

- Адвокаты, можно сказать, голыми руками, без перчаток, перебирают человеческие пороки. Как защититься от всего этого негатива? 

- Человек - везде человек: и на заводе, и на университетской кафедре, и в тюрьме. Нравы примерно одни и те же. Поэтому нельзя сказать, какой человек лучше, какой хуже. Я любому сифилитику подаю руку - он имеет право на хорошее к нему отношение. 

Моё средство защиты от негатива - ироническое отношение к миру. Люблю подмечать и пересказывать знакомым какие-то смешные сцены. Вот, например, лето, жарко, окна в суде открыты. Судят женщину с феноменальным бюстом. И молодой гособвинитель смотрит только на её бюст. Наконец его одёргивает судья - тоже женщина: «Прокурор, куда вы всё время смотрите?».