Судьба жительницы Казани Клавдии Диженковой с одной стороны – обычная. Многие наши бабушки и дедушки прожили тяжёлую, полную лишений, жизнь. Такое было время. А с другой – это непростая история простого человека, который выстоял и выжил, несмотря ни на что. И она достойна того, чтобы её рассказать. Письмо в редакцию «АиФ - Казань» о нелёгкой судьбе бабушки пришло от её внучки – Елены Кравчук.
Школа стала госпиталем
…Клавдия появилась на свет холодным мартовским утром прямо посреди улицы Луговой. Скорой помощи тогда не было, а девочке не терпелось появиться на свет.
Жила семья в бараке на ул. Самарской (сейчас это район Горьковского кольца). Общий длинный коридор на 14 семей, в конце – бачок-умывальник. Вот и все удобства. Зато жили дружно и двери в комнаты не запирали. По вечерам взрослые играли в лото и домино, а дети тут же – в коридоре. В выходные семьями могли отправиться на рыбалку на озеро Глубокое, а потом жарили на костре в сковороде карасей.
Маленькая Клава ходила в детский сад, который размещался в здании бывшей мечети, и до семи лет не знала русского языка, так как все её подружки разговаривали на татарском. По мере того, как их семья росла, в её обязанностях было присматривать и ухаживать за младшими сёстрами и братьями.
В мае 1941-го она окончила шесть классов, а в июне началась война. В школе организовали госпиталь, куда с фронта привозили раненых солдат, а под школу приспособили старый барак.
В 1942-м ей исполнилось 16 лет, она окончила седьмой класс, получила паспорт и пошла работать на пороховой завод.
Снаряды вместо нарядов
На пороховом уже работал её отец Николай. На фронт его не взяли – у него была бронь, так как в семье подрастало шестеро детей, и самому младшему был всего год.
Клавдия стала ученицей. Юных работниц учили вязать в узлы пучки из пороха для снарядов. Порох был как длинные макароны – с той лишь разницей, что взорваться эти макароны могли в любую секунду. Потом эти пучки они вставляли в снаряд, накладывали воспламенитель, прикрепляли его и зашивали снаряд в мешки. Затем снаряд, зашитый в мешок, помещался в жестяной пенал. Пеналы (по четыре штуки) они укладывали в деревянные ящики. Эти сцены так ясно всплывают в памяти, что даже спустя почти 80 лет она сможет завязать этот узел.
Работа на пороховом заводе всегда была опасной. Нельзя допустить ни малейшей искры, поэтому на всех работницах была только хлопчатобумажная одежда, никаких шпилек, заколок и ни одного гвоздика на обуви. Косы тоже завязывали в пучки. И всё-таки взрывы случались довольно часто, как и пожары. В годы войны на заводе погибло немало людей.
Когда Клавдия набралась опыта, её поставили за станок – и она начала делать снаряды для легендарных «Катюш». Работали в две смены, по 12 часов без выходных. Часто от усталости девчата оставались ночевать там же, недалеко от станка.Юных работниц учили вязать в узлы пучки из пороха для снарядов. Порох был как длинные макароны – с той лишь разницей, что взорваться эти макароны могли в любую секунду.
В ночную смену шли на работу, держась за руки в кромешной темноте из-за светомаскировки, ведь стратегическое предприятие должно было быть полностью невидимым для противника. Навстречу им шла другая смена, тоже держась за руки.
В 1943 г. в госпитале случился пожар. Говорили, что это диверсия, так как одновременно загорелись все четыре этажа. Спасаясь от огня, раненые солдаты прыгали в открытые окна и погибали. Всех, кто остался в живых, разместили в соседних домах. В каждом доме по четыре-пять человек. А им, молодым работникам завода, поручили их кормить.И всё-таки взрывы случались довольно часто, как и пожары. В годы войны на заводе погибло немало людей.
Клавдия с подругами запрягали в телегу лошадь, грузили баки с едой и после 12-часовой смены шли кормить солдат. Многих – с ложечки. Лежачих, безруких.
В ночную смену шли на работу, держась за руки в кромешной темноте из-за светомаскировки, ведь стратегическое предприятие должно было быть полностью невидимым для противника. Навстречу им шла другая смена, тоже держась за руки.
С отца к тому времени сняли бронь и отправили на фронт. Клава осталась единственным кормильцем большой семьи и получала продовольственные карточки на хлеб.
Сильная духом
Так и проработала всю войну. Тяжелораненный, чудом оставшийся в живых, вернулся с войны её отец. Вся спина у него была изрешечена осколками, некоторые так и остались в теле навсегда, извлекать их было опасно.
Клавдия же после войны осталась на заводе и проработала там 30 лет. В лаборатории, табельщицей, инспектором по кадрам.
В 1956 г. сосватали замуж. Ей 30, ему 45 лет, ветврач. В браке родились две дочери. Жили Диженковы в посёлке Савиново (тогда Ленинский район), в своём доме.
В 45 лет Клавдия Николаевна осталась вдовой и замуж больше не вышла. Поднимать дочерей было тяжело, но она справилась. И никогда ни на что не жаловалась. Такой у неё характер.
Занималась хозяйством, огородом. В доме не было воды, печь топили дровами, а газ привозили в баллонах. Так и жили здесь вплоть до 90-х, пока «Савинку» не снесли, а Клавдии Николаевне не выделили квартиру на Горках.
С ЮБИЛЕЕМ!
«Она для меня пример»
Внучка Елена КРАВЧУК:
30 марта Клавдии Николаевне исполняется 95 лет.
«Хотелось пожелать нашей любимой бабушке крепкого здоровья и долгих-долгих лет жизни. Низкий тебе поклон и большое спасибо, родная, за всё. Мы очень тебя все любим и гордимся тобой!», – говорят её многочисленные родственники.
«АИФ-Казань» присоединяется к поздравлениям!
Госсовет Татарстана поддержал федеральный законопроект о детях войны 
В РТ сестре участника Великой Отечественной войны отдали утерянную медаль 
В Казани умер Герой Советского Союза, участник войны Борис Кузнецов 
Спасала сирот во время войны. В Татарстане жестоко убита вдова ветерана 
2,4 млн голосов в поддержку! Казань стала Городом трудовой доблести