Рустам Набиев родом из Башкортостана, но его считают своим и в Татарстане. На его блог подписаны более 200 тысяч человек, которых он мотивирует своим примером. Рустам - один из 18 солдат-срочников, выживших после обрушения казармы в Омске в 2015 году. Рустам пролежал под завалами всю ночь, и с некоторыми товарищами, оказавшимися заживо погребенными вместе с ним, он разговаривал там в последний раз. 24 его друга погибли, а Рустам пережил две клинические смерти и лишился ног. О том, как принять себя таким, какой ты есть, и почему не стоит стесняться слёз, он рассказал «АиФ-Казань».
Инвалиды - как в тюрьме
Александра Дорфман: Рустам, в Казани вас называют татарским Ником Вуйчичем, в Уфе – башкирским. Вам какой вариант ближе?
Рустам Набиев: Я татарин, слушаю татарские песни. Башкирию, конечно, тоже люблю, ведь это моя родная земля. Но Казань - мой любимый город в России. Мне он ментально ближе. Кстати, в Казани мы с женой будем 1 декабря выступать на встрече с героями популярной телепередачи. Думаю, там будут и мои подписчики.
Что касается Ника Вуйчича, то нас незачем сравнивать. У меня другие понятия о смысле жизни, своя идеология. Ник больше обращён к богу, вере, а я склоняюсь к таким понятиям, как поддержка и любовь. Мне нравится, как он мотивирует, рассказывает, шутит. Я бы хотел эти навыки позаимствовать. Однажды я уже выступал перед аудиторией около 1000 человек. Хотел бы заниматься ораторством в будущем, но пока мне некогда из-за спортивных сборов.
- Кстати, поздравляем с очередной золотой медалью в следж-хоккее (хоккей на санях. – Прим.ред.). Каковы ваши шансы попасть на Паралимпиаду-2022?
- Для начала нужно пробиться в сборную России, показать, что я достоин представлять честь страны. Но есть и условия, не зависящие от спортсменов. Паралимпийский комитет РФ пока не восстановили, нашу сборную не допускают к участию в мировых соревнованиях. Если мы не попадём на чемпионат мира, то пропустим и Паралимпиаду, хотя мы многого достигли. Следж-хоккей пришёл в нашу страну в 2009 году, но наша сборная уже входит в тройку сильнейших команд мира после США и Канады, где этот вид спорта существует десятилетиями.
- Почему в стране, где всенародно любим хоккей, этот паралимпийский вид спорта долго не развивался?
- Потому что сначала нам надо разобраться с доступностью. Большинство инвалидов элементарно не могут выйти из своих подъездов. Нас 13 миллионов человек, и где они все? Я не хочу оставаться в стороне, зная, что люди не могут выйти из своих квартир. После спортивной карьеры я планирую заняться этой проблемой на высоком уровне, как политик. Пока я только начинаю вникать в эти проблемы. Блог помогает мне показать, что я не бросаюсь обещаниями, а делаю.
Недавно я помог одной семье установить пандус. В законе были нюансы, не обязывающие государство делать это за счёт бюджета. А я просто пообещал, что пандус будет, и, когда пришёл отказ, оплатил его установку. Это позор для страны, что люди сидят в четырёх стенах, как в тюрьме, и не видят мир.
Любовь - сильная мотивация
- Вы стали блогером, чтобы побудить людей жить без ограничений?
- Блог родился сам собой. Я просто вёл Инстаграм, как раньше, и вдруг мои фото начали комментировать. Снимки попадали в топ, и меня видели всё больше людей. Тогда я стал писать о том, через что прошёл и какие уроки вынес. Подумал, это реальная история, которая кому-то может помочь. Хотел на своём примере показать, что даже в такой ситуации можно быть счастливым, жить полноценно. Теперь я получаю письма с благодарностями. Среди моих подписчиков не только инвалиды. В основном это молодёжь – от 18 до 30 лет, 80% - девушки, женщины. Я объясняю это тем, что они более эмоциональны, принимают всё близко к сердцу.
- Почему сейчас так остра потребность в людях, тренингах, которые могут побудить к действию, развитию?
- Я эту востребованность тоже заметил. Зачастую люди, имея руки и ноги, несчастливы, теряют вкус к жизни при малейших проблемах. Они не верят в себя, ищут эту веру в ораторах. На самом деле человек может горы свернуть, но не знает об этом, потому что никогда ничего не терял. Потеряв часть себя, я полюбил эту жизнь по-настоящему, начал ценить простые вещи. Понял, что просыпаться по утрам – это уже чудо.
Когда я умирал, то прочувствовал, как хочу жить, и боролся за жизнь. Мне дали шанс, и не воспользоваться им было бы грехом. В блоге я учу людей бороться с самими собой, преодолевать трудности и верить в свои возможности.
- А вы сами какие стимулы использовали в этот тяжёлый период?
- Я сам себе мотиватор. Не понимаю, почему людям не хватает стимулов, чтобы сделать над собой усилие. Ведь достаточно сказать себе: «Ты это сможешь». Конечно, для меня важна была поддержка близких – девушки Индиры, которая позже стала моей женой, моего отца, мачехи, брата и сестрёнки. Именно они заставили меня поверить в жизнь заново. Я видел, что они любят меня, и им неважно, с ногами я или без. По их глазам я понял, что нужен. Очень сильная мотивация – любовь. В том, что я вернулся в эту жизнь, на 60% заслуга наших с Индирой чувств.
- Сколько времени у вас ушло на то, чтобы принять нового себя?
- Я смирился с тем, что у меня нет ног, за две недели. Перед этим я был в искусственной коме, после которой не мог спать. У меня была депрессия, душевная травма. Ночами я думал о своём прошлом, настоящем и будущем. Проплакал две недели, а потом я взял себя в руки. Тяжелее было полюбить себя таким, какой я есть. Я подходил к зеркалу и видел, какой я жалкий. Я ведь сначала даже в больничный коридор боялся выходить: больно было, что люди видят меня в инвалидной коляске. Знал, что слово «инвалид» звучит, как изгой, что таких людей не принимают. После трагедии 11 месяцев я пролежал в госпитале, и только когда вернулся домой, перестал стесняться общества. Паралимпийский чемпион Ирек Зарипов как-то сказал при мне: чтобы принять себя, нужно два-три года. Я с ним поспорил, потому что мне хватило одного года.
Мне 26 лет, у меня вся жизнь впереди, и я должен жить полноценно, независимо от инвалидности. У меня есть семья, ребёнок, я должен их кормить, одевать, ипотеку выплачивать. Я хочу быть среди людей, потому что я такой же. Да, у меня нет ног, но это же не ставит на мне крест.
На железных ногах
- В вашей второй жизни многое было, как в первый раз. И первая шайба, и первый семейный танец. Когда малыш начинает жить, он не запоминает свои ощущения от своих первых побед. А вы их прочувствовали?
- Я помню день - 11 февраля 2016 года, когда я сделал первые шаги на протезах. Я плакал от счастья! У меня появилась вера в себя. Говорят, мужчины не плачут, но в госпитале я рыдал навзрыд, и от этого было легче. Через слёзы я выплёскивал свои негативные эмоции, которые мешали восстанавливаться, двигаться вперёд. Разве это плохо?
- Ещё слышны отголоски той трагедии?
- Через два года мне прислали мои личные вещи, которые нашли под завалами. Там была и корочка для документов, где я хранил первое письмо от Индиры, которое она прислала в армию. На этих вещах была пыль, которой я дышал во время обрушения казармы…
В Светлом я был один раз, на годовщину трагедии. Следствие только завершилось, суды начнутся в 2019 году в Омске и я, как потерпевший, буду на них присутствовать. По делу будут проходить 11 человек – представители учебного центра и организации, которая делала капремонт здания. Я хочу увидеть тех, кто виновен в гибели 24 моих товарищей.
- Есть такое выражение «ноги ватные», а у вас ноги железные. Вы чувствуете, что твёрдо стоите на земле?
- Да. Знаете, я уже не помню, что у меня когда-то были ноги. Того Рустама из прошлого уже нет. Кажется, что я родился таким. Потому что я люблю свою жизнь сейчас. Она в 100 раз лучше, чем была до трагедии. И я благодарен, что у меня такая жизнь.
Тимур, который поёт душой. История об особенном ребенке 
«Не надо ждать помощи от государства». Чего на самом деле хотят инвалиды? 
Попасть в окно возможностей. Что делать, если у ребёнка задержка развития? 
Три вида пенсий. Эксперт ПФР о нюансах выплат инвалидам 
«В одной руке - мяч, другой кручу колесо». Кому нужен баскетбол на колясках