Студент Российского исламского института Юрий Блинов в вузе получает специальность «журналистика», но практику он осваивает не только редакционную, а еще и социальную. Вот уже третий год Юрий работает педагогом детской инклюзивной театральной студии творческого развития «Ихлас» на базе центра помощи людям с ментальными отклонениями «Пирамидка». В интервью «АиФ-Казань» 21-летний парень рассказал о том, что им движет, как он попал в необычное направление и что помогает с особенными детьми создавать удивительные спектакли.
Искренность намерений
- Оксана Бирюкова «АиФ - Казань»: когда Вы начали заниматься с детьми?
- Юрий Блинов: как педагог актерского мастерства в центр «Пирамидка» я пришел в конце ноября 2020 года, тогда там не было никакой студии, обычный театральный кружок для ребят, - вспоминает наш собеседник. - Основной задачей занятий ставилось психологическое и эмоциональное воспитание детей. Руководитель центра - Наталья Авдеева, передавая мне группу, пожелала поставить спектакль с детьми и показывать его на больших сценических площадках города. Тогда мне стало очевидно, что для достижения цели кружок должен перейти в формат студии, и совместно со вторым педагогом по актерскому мастерству Анжеликой Ермаковой мы эту студию организовали. За 8 месяцев тренингов поставили наш пластический спектакль «Искренность». Кстати, «Ихлас» с татарского и арабского переводится как «искренность намерений».
– Как ты пришёл в театр, искусство в таком юном возрасте?
– С седьмого класса работал в школе звукооператором и заведовал всей музыкальной техникой. В начале 11 класса я прошёл кастинг в нашу казанскую студию «Оперение» - еще ее называют «студией Хабенского». Удачно попав сразу в старшую группу, я включился в постановки в качестве актера и в составе труппы начал ездить на фестивальные гастроли в другие города. Таким образом, я ещё лучше разглядел «кухню» театра. После выпуска из школы я, как и многие выпускники из моей студии, собирался поступать в Москву или Питер на направление драматического театра. Первый год у меня, разумеется, вышел неудачный. Потому что туда, куда я хотел поступить, не получилось, куда удалось пройти – не хотел.
Второй год я решил поступать на продюсера театра, потому что понял, что к актёрской профессии, идее я остыл и обучаться на актёра не хочу. Но желание приобщиться к театру осталось. После второго неудачного года поступления я вернулся в Казань. Начал проходить стажировку на контент-менеджера в «Театре на Булаке», уже подготовил все публикации, чтобы представить их начальству и… провалил все дедлайны. У меня тогда сломался ноутбук, на котором находились все материалы. Меня, разумеется, не взяли. Думал, что это знак, что театр меня не принимает.
Но позже в соцсетях у знакомого актера из театра, в который меня не взяли, я увидел объявление, что в «Пирамидку» нужен педагог по актёрскому мастерству. Я связался с руководителем центра, прошел собеседование и сразу начал там работать.
Секреты творчества
- Что заставляет тебя оставаться работать в театре?
– Первое впечатление от увиденных спектаклей студии «Оперение» в 2015 году. Мне они тогда показались нетипичными спектаклями, но они такими и являлись. В основном там участвовали подростки, что и объясняло некоторую непосредственность этих спектаклей, лёгкость. По сути, что такое студия «Оперение»? Это ребята, которые сами и создают спектакль, а режиссёры и педагоги их только развивают и направляют. Там нет жесткого режиссёрского «диктата» - этюдный метод, творческий процесс.
– Ты взял на себя полномочия целых трёх должностей - режиссёр, сценарист и сценограф. Как удается справляться с задачами?
– Мне помогает школа, где я работал звукооператором, потом звукорежиссёром. Наталья Авдеева, руководитель центра, сформулировала задачу поставить с детьми спектакль. Разумеется, имели место и амбиции родителей – все хотят видеть своих детей на сцене. А мне не хотелось, чтобы всё это превращалось в какой-то кружок. Хотелось сделать постановку, по художественному уровню не уступающую тем, что нравятся мне самому.
Таким образом мне пришлось стать сценаристом. Думать, о чем мы можем рассказать со сцены, в какой форме и что взять за основу. Уже имеющийся материал, то есть существующие произведения? Например, «Маленький принц» или «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». Многие берут эти два произведения для постановок с детьми. Но особенность наших детей такова, что им в первую очередь себя надо почувствовать, себя узнать. Поэтому старался следовать мыслям самих детей, вспомнить каждого из них, подумать, что представляет их коллектив и написал по ним сценарий спектакля. По сути, сами дети стали «референсом» для материала, который был написан на них.
Режиссёром я стал в тот момент, когда сценарий нужно было воплощать. Сценографом, когда появилась задача оформить спектакль в музыкальном отношении – в этом у меня уже имелся опыт. А вот над световыми решениями пришлось поразмышлять. Всю аппаратуру мы закупали сами, и разбираться в ней пришлось самому.
Вы, наверное, смотрели запись из ТЮЗа, - там работают специалисты по звуку и свету. А если мы показываем спектакль в студии, то я уже не просто за кулисами нахожусь, а бегаю от компьютера к микшерам, ну и снова на сцену, — потому что есть эпизоды с моим участием. Но таким образом и контроль за происходящим на сцене увеличивается. Потому что сотрудники площадок все равно не способны заметить, когда, например, ритм «ломается». Никто лучше нас, работающих с детьми педагогов, не может знать, куда идёт спектакль, где он может оступиться, где дети могут «затормозить» или «убежать» быстрее ритма спектакля. Таким образом, я не просто слежу за детьми, но и технически могу сглаживать проблемные моменты: если я вижу, что дети «опаздывают» в какой-то сцене, я могу либо задержать музыку, либо техническими средствами. Например, с помощью света, заметным образом для детей, но незаметным для зрителей, дать понять детям, что пора торопиться и переходить к другой сцене или завершать эту.
Развить свободу импровизации
- Получается вам надо было быть готовыми ко всем оплошностям?
- Мы понимаем особенности ребят, поэтому сам материал построен таким образом, чтобы проявить их в лучшем и защитить от неудачи, где они могут быть ещё слабы и некомпетентны. Это и особенность, и достоинство, большое достоинство нашего спектакля. Потому что, как я уже сказал, дети не «застроены». Им обозначены рамки, в которых им необходимо существовать на сцене. Что сделано исключительно из соображений художественности, - если начнётся самодеятельность, то и спектакль не произойдёт. Поэтому некоторые рамки им установлены, но внутри этих рамок уже есть свобода, полная импровизация.
Если вы посмотрите записи, то увидите разнообразие в сценах с Максом - это такой беленький мальчик, у которого в спектакле есть свой этюд со стулом. У нас это всё происходило на репетициях. Весь материал родился именно там. То есть он не писался строго из моей головы, - я не приходил на репетицию и не говорил: «Дети, вы будете играть мою фантазию».
Были ситуации, когда Максим нарушал дисциплину, а у нас в качестве санкций было сидеть на стуле и не участвовать во всеобщей репетиции. В эти моменты я замечал, что он от скуки начинает активно фантазировать, развивать на стуле свои сюжеты. Это очень свойственно ребёнку, но бытует мнение, что дети с особенностями ментального развития, не могут фантазировать. А я уверяю, что могут, просто их мысли не похожи на наши. Чтобы понять их мысли, их нужно «декодировать». Как я иногда объясняю, они говорят на «марсианском» языке. Это какой-то органический уровень передачи информации, другой регистр. Поэтому не всегда обязательно говорить словами: ты должен считывать по телу, по реакции ребёнка, что он сейчас хочет, что он намерен: слушать или нет. Таким образом, появилась целиком эта сцена. Повторюсь, дети сами создают спектакль, мы их просто направляем, оберегаем и помогаем.
- Есть ли у тебя пожелания для людей в этой сфере? Или в сфере искусства, творчества?
- Я бы пожелал не насильствовать, не навязывать детям материал, слушать их. Не потакать амбициям выйти быстрее на сцену, потому что это только навредит им. Дети сами должны захотеть выйти на сцену, ваша задача лишь подготовить их к этому, но не выталкивать. Здесь настоящим видится сотворчество.
