110 лет исполнилось со дня рождения Героя Советского Союза, лётчика-аса Михаила Симонова. Одним из первых он бомбил Берлин, уничтожил массу наземной техники и живой силы немцев под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, на Курской дуге. А ещё сбил семь фашистских истребителей. Для сравнения – на счёту самого результативного советского лётчика-истребителя времён Великой Отечественной Ивана Кожедуба 64 сбитых немецких самолёта.
Почему Симонова называли заговорённым и как он жил после войны, рассказал «АиФ-Казань» сын лётчика-аса Василий Михайлович Симонов.
С тремя рублями, в женском пальто
Будущий лётчик родился и вырос в Донбассе – в посёлке возле станции Кутейниково. Отец – фельдшер – ушёл на фронт в Первую мировую войну и пропал без вести. Мать, оставшись одна с шестью детьми, пошла работать на кирпичный завод. Чтобы прокормить ребят, не гнушалась никакого тяжёлого труда. Загружая кирпичи на платформы, стирала руки до кровавых мозолей.
Рано начал трудиться и Михаил. В 16 лет уже работал на заводе в Горловке. Была у Миши мечта – хотел стать лётчиком с того самого момента, как увидел самолёт в небе над своим родным посёлком. Мечта стала явью, когда в стране объявили массовый набор в авиацию «Комсомолец – на самолёт!».
«Дали три рубля денег, женское пальто, потому что больше ничего тёплого не было, и он поехал учиться по комсомольскому призыву в Балашово, в школу лётчиков Гражданского воздушного флота», – описывает начало карьеры Михаила Симонова его сын.
«Неправда, что не знали о том, что будет война. Ждали и готовились, – убеждён Василий Михайлович. – Полк, где служил отец, каждый день поднимали по учебной тревоге. Лётчики бежали на аэродром, их обычно встречал командир полка. А когда объявили тревогу 22 июня, командира почему-то не было. Видимо, его срочно вызвали к телефону. На аэродроме лётчики получили команду «Загружать бомбы!», но уже с взрывателями.
На следующий день звено трёх бомбардировщиков под командованием отца разбомбило немцев, переправлявшихся через Березину».
На такие задания Симонов и его товарищи летали почти каждый день. И как это часто бывало в начале войны – без прикрытия наших истребителей. Что же помогало уцелеть?
Роза, несущая смерть
Впервые наша авиация бомбила Берлин в ночь с 7 на 8 августа 1941 г. Все 15 экипажей выполнили задание и вернулись обратно. Бомбардировки фашистской столицы продолжались и в 1942 г. Один из первых, кто совершал эти налёты, был Симонов. В его лётной книжке сказано о бомбёжке Кёнигсберга 26 августа 1942 г. и Берлина – ночью 30 августа 1942 г. Такие вылеты Симонов совершал неоднократно. Причём добровольно.
«Дальние ночные полёты должны были выполнять очень опытные пилоты, ведь раньше летали без навигации. Полк выстроили и спросили, кто согласен на ночные полёты. Отец одним из первых вышел из строя, – рассказывает Василий Михайлович. – Проблемой было то, что их аэродром находился в лесу. И если во время ночного взлёта самолёт чуть-чуть отклонится от курса, зацепит шасси деревья и тут же разобьётся. Это же бомбардировщик, а не истребитель, который быстро набирает высоту!
Отец предложил поставить впереди прожектор, чтобы лётчик мог ориентироваться на луч. Это сработало».
Ещё один тактический приём – снижаться при бомбёжках как можно ниже. Когда машина проходит низко над целью на бреющем полёте, на неё и зенитки не успевают среагировать, и бойцы стрелковое оружие не успевают применить. Так, однажды Симонов, зайдя на колонну немецких танков, снизился настолько, что видел лица офицеров. И разбомбил колонну в пух и прах с высоты 50 метров.
«Отец в тот момент боялся только одного – что самолёт развалится, его подбрасывало при взрывах, – говорит Василий Михайлович. – Я замечаю, что сейчас такую же тактику применяют наши лётчики в ходе СВО в Украине».
Свои приёмы были у наших асов и в полётах над Берлином. При своей первой бомбёжке фашистской столицы Симонов под огонь не попал – зениток просто не было. Но потом они уже вовсю били по самолёту.
«Отец вспоминал, что разрыв зенитного снаряда выглядит очень красиво – как будто красная роза в воздухе расцветает, но эта красота несёт смерть, – говорит Василий Михайлович. – Зная, что зенитный снаряд разрывается в воздухе на определённой высоте, лётчик резко менял высоту – с 5000 метров снижался до 3000 метров. И даже если снаряд разрывался рядом, он мог прошить крыло, но самолёт не погибал».
Звание Героя Советского Союза Симонов получил в феврале 1942 г. Именно за бомбёжки Берлина, считает его сын. Семья в то время жила у родных в Хабаровске.
Всего же отец награждён тремя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.
В первую нашу встречу после войны папа первым делом повёл меня на рынок, купил ботинки – помню, они через плечо на шнурках висели. И ещё купил мне грушу. До сих пор помню её вкус – ничего лучше я не ел...»
Голова крутилась вокруг шеи
Симонов летал на Ил-4, на таких самолётах он бомбил Берлин. В 1943 г. он стал летать на легендарном Пе-8. Именно на этой машине его экипаж не только поражал наземные цели, но и сбивал вражеские истребители.
У «Петлякова» было мощнейшее вооружение – одних только стрелков в экипаже шесть человек. С правого борта, под шасси, со всех сторон были стрелки – одним словом «летающая крепость».
Командир в считанные секунды предугадывал действия противника. «Голова крутилась вокруг шеи, – описывал свои ощущения Михаил Симонов. – Как заметил, что с хвоста или откуда-то ещё заходит фашистский самолёт – командую по радио «Приготовиться такому-то стрелку».
Симонова среди лётчиков называли Заговорённый. Это прозвище дали после того, как он с раненым штурманом приземлился на аэродроме, только что разбомблённом немцами. Оказалось, что шасси благополучно проехало по неразорвавшейся мине.
Всего во время войны Симонов совершил 278 боевых вылетов, 12 раз был подбит, но всегда возвращался домой вместе со своим штурманом Григорием Несмашным.
«Заговорённым он не был, конечно! – улыбается сын лётчика. – Был профессионалом до мозга костей. Перед каждым вылетом до заклёпочки проверял самолёт. Однажды оказалось, что машину не заправили как нужно – топлива было только на взлёт.
И, конечно же, успех обеспечивал хорошо слётанный экипаж. Лётчики все очень дружные – это традиция. И сейчас лётчики-испытатели каждый год навещают могилы пилотов на Арском кладбище, на кладбище «Сухая река», где похоронен отец».
На льдине
После войны Симонова направили в командировку на Крайний Север. Их было три экипажа, летавших на стратегических бомбардировщиках Ту-4. Один из этих самолётов испытывал атомное оружие на Новой Земле. А экипаж Симонова в 1949 г. первым в мире посадил тяжёлый бомбардировщик на Северном полюсе. Доставил туда членов арктической экспедиции «Северный полюс-2».
«В самолёте были и специалисты, которые определяли толщину льда и решали, на какую именно дрейфующую льдину можно посадить машину, – говорит сын лётчика. – Отец вспоминал, что, когда самолёт садился на льдину, она как будто прогибалась. Конечно, было страшновато…».
Приехав в Казань, Симонов работал лётчиком-испытателем на авиазаводе, был командиром лётного отряда. Испытывал и пассажирские Ту-104 и военные машины Ту-6 – в общей сложности 24 самолёта.
Военпреда Симонова на заводе, как он сам говорил, не любили. Уж очень скрупулёзно всё проверял. Не подписывал формуляр, пока в самолёте не устранят даже малейшие неполадки.
В быту лётчик-ас был очень экономным. И при этом в трудные 1990-е регулярно переводил крупные суммы в помощь мавзолею Ленина и детским домам. Готовил новогодние подарки для всех ребят детского дома в Караваево. Обеспечил ремонт детской библиотеки в Соцгороде. На это денег он никогда не жалел.