85-летие композитора с мировым именем Софии Губайдулиной на ее родине - в Казани - отметят большим фестивалем. В гости из Германии ждут и её саму.
О детстве, отрочестве, о жизни на родине и за ее пределами «АиФ-Казань» рассказал руководитель Государственного струнного квартета РТ, профессор Казанской консерватории, заслуженный артист РФ Шамиль Монасыпов.
«Не все понимают её музыку»
«Необычайно выразительный, временами жесткий музыкальный язык, яркое волевое начало, обнаженный трагизм, противопоставление земного и небесного – к творениям Губайдуллиной невозможно остаться равнодушным. Не все принимают ее сочинения, но по-другому и невозможно, ведь Губайдулина на два шага впереди, она открывает совершенно новые звуковые пространства, - рассказывает Шамиль Монасыпов.
Познакомились мы с Софией Асгатовной в 1993 году в Казани, когда она присутствовала на репетициях своего фортепианного квинтета в нашем исполнении. Она уже была художником с мировым именем, но была очень благожелательна, замечания делала тактично. По контрасту - впечатления о первой встрече с ней другого музыканта: «Взглянув на нее, я увидел немигающий, цепкий, пристальный, как бы даже не человеческий взгляд». Да, маэстро мягкая в общении, но не когда дело касается музыки. Тут она бескомпромиссна: несмотря на протесты, может снять с программы произведение, не понравившееся исполнением».
Родилась Сания в 1931 году в Чистополе, в Казань ее привезли в семимесячном возрасте. Мама Феодосия Федоровна работала учительницей младших классов, а отец Асгат Масгудович - геодезистом. Дед же Сони был имамом соборной мечети в деревне Байряка Ютазинского района. Незадолго до смерти ему предлагали стать муфтием в Уфе. Кроме того, он занимался просветительской деятельностью. При его содействии в Байряках были построены новое каменное медресе, здания для открытой им русско-татарской школы и женской школы. Для решения вопросов реформы мусульманского образования в России Масгуд ездил в Петербург, где был принят Витте. Говорят, дед Софии первым привез в Татарстан сельхозмашины из Америки.
Но обо всем этом его внучки узнали лишь в конце 90-х, пишет сестра Софии Ида. В семье от детей происхождение скрывали десятилетиями. Иначе было опасно: жена Масгуда с тремя младшими детьми жила в ссылке возле Аральского моря.
Поселилась семья в Казани на улице Тельмана. В этом же районе жили Лев Толстой и Велимир Хлебников. Дом Губайдулиных был недалеко от казанского Богородицкого монастыря и Софийского храма. Дом № 29 сохранился, там сегодня находится Центр Губайдулиной.
Слезы мольбы
Знакомство будущего композитора с музыкой началось с гармони.
«Мы, три сестры, в детстве подолгу бегали на улице, - рассказывала сестра Софии Ида. - В соседях жил подросток Пашка. Он был немного не в себе, все время играл на гармошке. Вокруг него роилась детвора, и сами собой собирались концерты. Пятилетняя Сонечка танцевала самозабвенно! А иногда она показывала целые театральные номера, причем все они начинались с коленопреклоненной позы. Однажды выступление увидела свекровь нашей будущей преподавательницы музыки Екатерины Павловны Леонтьевой. Видимо, они и поговорили с родителями о том, что неплохо было бы дать нам музыкальное образование. Нас с сестрой повели показывать директору музыкальной школы. Он сказал, что меня возьмет, а Соня пусть подрастёт. Но она вцепилась ему в брюки и в слезах стала уговаривать ее тоже принять. Появление рояля «Слесарь» обернулось для нас настоящим радостным потрясением».
«Девочка должна креститься»
В военные годы бушевал тиф, и однажды Соню забрали в больницу с подозрением на эту инфекцию. У нее началась горячка, а затем наступило состояние, похожее на прострацию. Это продолжалось несколько месяцев, и медики разводили руками. А потом соседка заказала в храме молебен за ее здравие. Батюшка поставил условие: позже девочка должна креститься. Соню выписали уже буквально через несколько дней. Более того, она словно родилась заново. Она переросла свою необщительность, в ней проявились упорство, волевые качества, появились спортивные достижения - девочка получила третий разряд по спортивной гимнастике. И тогда, и позже она придерживалась жесткого распорядка дня, причем режим обязательно включал физкультуру.
В 1970 году Сания Губайдулина действительно крестилась, приняв имя София, а ее крестной стала известная пианистка Мария Юдина. Она, как и Губайдулина, считала, что музыка может возводить человека в Богу.
В подростковом возрасте родились первые сочинения композитора – «Полька» и вариации на популярный татарский танец«Апипа».
В подростковые году родилось первое произведение композитора – «Полька». В основе лежали танцевальные европейские мотивы, но были там и необычные находки, и смелые хроматические ходы.
«Маугли» и «Чучело»
Губайдулина училась в Казанской консерватории. Большое влияние на нее оказал известный татарский композитор Салих Сайдашев – его музыка, умеющая погрузить в магию. Он не был ее преподавателем, но София знала наизусть чуть ли не все его произведения. Бывшая жена и ребенок Сайдашева жили по соседству с Губайдулиными, и они часто пересекались с Софией. Это он ей сказал: «Ты пишешь не ту музыку, которая свойственна тебе. С твоим кругозором надо уезжать в Москву». Чуть ли не насильно отправил ее из Казани в другую музыкальную среду.
На нее произвели впечатление концерты симфонического оркестра BBC под управлением Пьера Булеза в 1964 году. Произведения советских композиторов были очень предметны и реальны, а западные авангардисты показывали новые приемы игры, а музыка была наполнены созвучиями и красками, не типичными для искусства соцреализма. Например, начинали концерт с тишины, затем играли не на струнах, а водили смычками по воздуху. Тишина звучала! Это производило ошеломительный эффект.
И действительно, в Московской консерватории ее индивидуальный музыкальный язык начал проявляться в полную силу. Сочинения Губайдулиной слишком отличались от принятых. Тихон Хренников, входивший в когорту официальных композиторов СССР, говорил ей: «Соня, пиши, как все мы пишем. Будешь как сыр в масле кататься». Она ему отвечала: «Я так не могу». И жила в коммуналке чуть ли не впроголодь. Неустроенность повлекла большую жертву с ее стороны: Губайдулина вынуждена была отправить дочь Надежду, родившуюся в 1959 году в браке с поэтом Марком Ляндо, на попечение бабушки и дедушки в Казань. Она очень переживала, и и принесение в жертву чего-то важного ради миссии стало одной из острых тем в ее творчестве.
Отдушиной были работа над музыкой к кино и мультфильмам - «Маугли» (1971), «Чучело» (1984). Она творила и в экспериментальной студии электронной музыки.
На съезде Союза композиторов СССР в 1979 году Губайдуллина подверглась публичному осуждению, и в числе семи композиторов попала в «чёрный список» запрещенных авторов. Четверо из них к 1991 году уехали из страны.
Мировое признание пришло к ней в 1981 году после исполнения скрипичного концерта Offertorium («Жертвоприношение») Гидоном Кремером в Вене и симфонии «Слышу — умолкло» в 1986 году. После этого она стала выезжать за рубеж, и ее имя стало «греметь». Появились именитые музыканты, желающие исполнять ее сочинения. Но триумфы были где-то далеко, а реальность – неустроенный быт - обступала. Чтобы писать музыку, София уходила в парк. На «чудаковатую» женщину в парке не раз нападали, а однажды в лифте ее принялись душить. Один из композиторов опальной семёрки, близкий друг Виктор Суслин пригласил ее в Германию, где она получила музыкальный грант и поселилась в маленькой тихой деревеньке под Гамбургом. Это дало ей возможность полностью сосредоточиться на творчестве.
Восток и Запад
Сегодня Губайдулина - лауреат почти всех престижных музыкальных наград мира, в том числе аналога Нобелевской премии –шведской Королевской музыкальной премии. За рубежом ее влияние намного больше, чем на родине, и может быть, это ее миссия – принести русскую духовность на Запад? Ей особенно хорошо удается соединять Восток и Запад в музыке, ведь она своим происхождением несет в себе два начала.
«Столица Татарстана – родина Софии Асгатовны, и к этому городу у нее очень теплое отношение. Она стремится, чтобы Казань первой услышала ее новые произведения, - говорит Шамиль Монасыпов. - Как-то мы с казанскими коллегами хотели исполнить одно ее сочинение. На нотах была её пометка – исполнять пластиковыми шариками. Мы недоумевали – какими такими шариками? Она в ответ прислала попрыгунчики, которыми играют дети. При своей известности и занятости не поленилась организовать пересылку. А шарики, прыгая по струнам, и в самом деле извлекали совершенно невероятные, неземные звуки. Удивительный человек!»
«Дружба с Софией Губайдулиной позволяет мне сказать, что она пример бескомпромиссности и честности. Ясность и точность ее суждений требуют от собеседника величайшей собранности, - говорит виолончелист, народный артист России Владимир Тонха. - Одна из загадок магнетизма губайдулинской музыки заключается в особом отношении к звуковой материи. Звук сам по себе - её страсть. Именно этим я могу объяснить её многочисленные находки в области звукотворчества, обогатившим тембровую палитру самых различных инструментов. Неслучаен её громадный интерес (а точнее, страсть) к инструментам разных эпох и народов, богатейшей коллекцией которых она обладает, и которые хранят в себе тысячелетние тайны звука».