Кирилл Пономарёв: Я первый открыл в Казани антикварный салон

«Основная моя ипостась – искусство, - говорит Кирилл Николаевич. - Искусство первостепенно, это как воздух. Остальное – работа. 

Батюшка мой Николай Васильевич Пономарёв-Капучиди (скончался в июле 2013 г. – Прим. авт.) был антикваром. Я с детства был окружён предметами искусства. Позже появилась страсть к коллекционированию. Я начал собирать дореволюционные печатки. Тогда все письма запечатывали сургучом, и у каждого уважающего себя человека были печатки. Сейчас в моей коллекции – несколько сот печаток».

ДОСЬЕ

Кирилл ПОНОМАРЁВ, кандидат политических наук, профессор, директор Казанского филиала Российской Международной академии туризма. Родился в 1970 г. 

в Казани, окончил Институт стран Азии и Африки при МГУ, МГИМО. Эксперт Рособрнадзора и Минкульта РФ. Женат, двое детей. 

Судьба граммофона

- Вы увлекаетесь геральдикой. А генеалогическое древо своей семьи составили?

- Мы из крестьянской семьи – какое у нас генеалогическое древо! Крестьяне – социальная основа нашего государства. Купечество, мелкопоместное и крупное дворянство, разночинская интеллигенция – многие вышли из крестьян. Социальные лифты в те времена работали лучше. Как ни странно, в советское время продвинуться в обществе простому человеку тоже было проще. Дети руководителей не могли занять места своих родителей. Они становились дипломатами, кем угодно... Но во власть мог пройти только рабочий. Если ты не прошёл этой ступени, шансов стать большим начальником, не было. 

- Какие вещи сейчас чаще приобретают коллекционеры? 

- Популярна советская живопись. Айвазовского или Шишкина собирать сложно, любая картина стоит $1 млн. А советская живопись очень качественная, у неё есть потенциал роста. Сейчас очень модно коллекционировать всё то, что связано с Казанью, Татарстаном. Цены на эти вещи взлетели. Я считаю, это связано с тем, что русский антиквариат всегда был дороже зарубежного, а также с ростом патриотизма. 

Мне вещь интересна с точки зрения исторической ценности. Я беру её и начинаю исследовать. Вот книги со штампом «Библиотека русских шоферов». Это общество было сформировано в Париже 30-х годов прошлого века из русских эмигрантов, которые во Франции работали водителями. Туда принимали только высокое дворянство – не ниже кавалергарда. Удивительно и то, что у этих людей была своя библиотека, и то, что эти книги попали в Казань… Или Евангелие 1912 года с надписью: «Выдано в награду за отличные успехи и поведение ученику Пестречинского училища Казанского уезда Василию Фёдорову Гурьянову, 1913 г., мая 4 дня»… Даже из этой книги можно сделать историю. Почему её дарили? Кто мог получить? Или, например, граммофон… Кто мог его себе позволить? Где его слушали? Где танцевали? Такие вещи сразу образуют вокруг себя информационное пространство. 

- К вам приходят «чёрные копатели»?

- Я не приветствую такие дела, этим должно заниматься государство. Тем более сейчас наказание ужесточилось: у копателей конфискуют всё оборудование, им полагается  крупный штраф. Хотя, с другой стороны, копатели зачастую работают лучше, чем Институт истории. У них есть карты городищ, отличное оборудование. Они находят вещи, которых и в музее нет: булгарские височные кольца в идеальном состоянии, что большая редкость сегодня, а также бронзовые ножи, зеркальца именьковской культуры (I тысячелетие до н. э. - Прим. авт.). Если бы музеи имели возможность всё это у них покупать… 

- Как отличить подлинную вещь от подделки? 

- Мы с братом организовали Союз антикваров Казани. Это некоммерческая организация, в неё входят наиболее известные антиквары города. При союзе создан экспертный совет. Но, естественно, в наибольшей степени ценится экспертиза широко известной организации. Раньше по живописи таковой была Третьяковская галерея. Однако многие музеи сейчас потихоньку отказываются от экспертизы, потому что были скандалы, когда специалисты давали сомнительную экспертизу. Но всё равно по живописи наиболее авторитетной организацией остаётся реставрационный центр И. Грабаря, по иконам – музей им. А. Рублёва. Там работают признанные экс­перты, делающие заключения для Кристи и Сотбис. 

- Бытует мнение, что вещи с историей несут негатив... 

- Плохая энергетика - это предрассудки. Просто у наших людей до недавних пор не было культуры обладания старинными вещами. Зашли бы вы в квартиру советских времен – там полированная мебель, на стене репродукция картины и все. А в Кембридже в студенческом общежитии на стенах висят гравюры и литографии. В Китае, например, чашка из которой пьют чай, должна быть старой. Они даже специально имитируют трещины. Считается, чем больше людей владело этой вещью, тем интереснее её история. Если вещь сделана вручную из хороших материалов, это произведение искусства, она не может нести ничего дурного. Плохая энергетика – в банальных репродукциях или в кошечках, которыми торгуют на каждом углу.

Бюджет вдохновения

- Планируете ли в будущем распорядиться своей коллекцией, как Третьяков и Лихачёв? 

- Вполне возможно. Мне хотелось бы открыть музей. У меня есть что в нём разместить. Но частный музей рентабельным никогда не будет. Чтобы он работал, надо получить хотя бы здание под него бесплатно. Пока не дают. 

- 2014 год объявлен в России Годом культуры. Какую лепту внесёте в него вы?     

- Я не олигарх и не могу что-то грандиозное сделать. Планирую серию выставок в недавно построенной галерее: иконы, фарфор, художники советского периода, гравюры. Казань должна стать третьей культурной столицей, а пока она ещё не дотягивает до этого уровня. Менталитет очень сложный. Сколько у нас было проектов организовать галереи современного искусства! Но кто это поймёт?Чтобы разбираться в искусстве, знания надо получать со школьной скамьи, с детского сада. Но курса «История искусств» нет в программе многих казанских вузов, даже гуманитарных.

Смотрите также:

• «Русский народ – замечательный, но никогда он не был лучше какого-то другого народа» →
• Книги памяти: восемь сильных произведений о Великой Отечественной Войне →
• Исторический счет. Директор Нацмузея РТ об Иване Грозном и дилетантах →